Шоколад с перцем, или От любви бывают дети

Под конец представления я продала в два раза больше обычного, потому как все купили по две штуки всякого: одну – для себя, другую – для меня. Если бы моя киска не была прикрыта хлопком и джинсами, она, пожалуй, обиделась бы на сострадательные взгляды этих благотворительниц. Клянусь, все они, делая заказ, смотрели мне в промежность. Вот теперь я знаю, как чувствуют себя девчонки с большой грудью, когда парень не смотрит им в глаза.

Когда последняя из посетительниц, всласть наобнимавшись с Дженни и со мной, отбыла с пакетом купленных забав в руке, мы обе просто рухнули на диван в гостиной.

– Спасибо за грандиозный вечер, Клэр, – улыбнулась Дженни. – И спасибо за фантастический набор десертов. Серьезно! Вот уж не думала, что у тебя – дар. Твои глазированные шоколадом крендели, спрыснутые карамелью, довели меня практически до оргазма. А это о многом говорит, если учесть, что я весь вечер провела в окружении фибрилляторов.

У меня глазки сами собой распахнулись, я подняла голову со спинки дивана и уставилась на профиль сидевшей рядом Дженни, рассеянно оглядывавшей тщательно наманикюренные ногти. Она – приятный человек, и мы с ней действительно хорошо поладили, но некоторые словечки, слетавшие у нее сегодня с языка, ставили меня в тупик.

– Э-э, Дженни, ты хотела сказать «дефибрилляторов»?

С чего она вообще вставила это слово в предложение, вспоминая про вечер секс-игрушек, было выше моего разумения, если только она не решила, что кое-что в моем коробе шутих способно остановить чье-то сердце. Кстати говоря, у меня едва инфаркт не случился, когда я увидела, какого размера «Виноградина Гаргантюа». И куда только женщине втыкать такую штуковину… в плотину Гувера[38], чтоб заработала?

– Погоди, как я сказала? Я имела в виду вибратор. Смешно получилось!

Я только сокрушенно покачала головой, встала с дивана, уложила всю эту чепуховину в еще один чемодан, который Лиз дала мне для продуктов. Повезло, ничего не скажешь: всю эту фигню мне придется у себя дома держать. Если со мной что-нибудь случится и полиции или другой какой-нибудь власти придется обшарить мой дом, то, наткнись они на этот чемодан, я и за гробовой доской не найду покоя и буду опозорена.

Ой, господи, а вдруг на эту штуку мой папка наткнется? Подумает, что я извращенка. Ну, какой женщине понадобится чемодан с тридцатью семью вибраторами и девятнадцатью баночками мазей? Надо бы это «богатство» дома у Лиз складировать. Я отцу про то, что представляет собой доля Лиз в нашем бизнесе, не рассказывала. Нет такой девчонки, которую хоть как-то можно было бы заставить затеять со своим отцом разговор про секс. Сам увидит, как только зайдет в магазин, как и все остальные.

– Решено: начинаю работать над твоим каталогом, как только ты пришлешь фото по темам, какие считаешь необходимым отразить в нем. Кроме того, я сделаю листовки: одну – для тебя, одну – для Лиз, а потом одну общую для ваших магазинов. Ты говорила, что вы сегодня вечером будете подбирать название? – спросила Дженни.

– Ага, я вечером заеду домой к Лиз с Джимом, – подтвердила я, застегивая молнию на чемодане. – Слушай, а давай и ты со мной поедешь? Поможешь нам мозговой штурм устроить.

– Ой, даже не знаю. Неудобно как-то. Не хочу навязываться.

Я вытянула чемоданную ручку и глянула на Дженни:

– Совершенно точно, ты ничуть не помешаешь. Лиз ты уже знаешь, она всегда готовит столько, что армию накормить можно. Правда, она ничуть не будет против.

– Ну, если ты считаешь, что все будет о’кей, так я, пожалуй, заскочу. Честно говоря, хорошо бы выбраться из дому и немного развеяться. Ты слышала, что на завод приехали новые кадры? После наших посиделок я так воодушевилась, что готова согласиться даже на безработного, лишь бы человек был хороший да знал, как подобрать к девочке ключик. – Дженни сладострастно облизала верхнюю губу.

Я тупо вытаращилась на нее, желая только одного: целиком и полностью стереть из памяти ее последнюю пошлую фразу.

– Слушай, я тут сама быстренько закончу уборку. Может, заодно и испробую пару игрушек. Так что увидимся у Лиз с Джимом.

У меня сейчас лопнут барабанные перепонки. Боже, прошу Тебя, сделай так, будто мне послышалось!

– Ладно-ладно. Стало быть, увидимся у Лиз, – произнесла я и бегом ринулась из этого дома, катя за собой свой чемодан так быстро, как только позволяли его вихляющие колесики.

* * *

Пятнадцать минут спустя я уже подходила к дому Лиз и Джима и, не церемонясь, привычно толкнула входную дверь. Лиз с каким-то паническим выражением на лице выпорхнула в прихожую из-за угла.

– Элизабет Мэри Гэйтс, ты передо мной охренеть в каком долгу. Ничего гаже я в жизни не испытывала, – орала я, расстегивая пальто.

– Клэр, должна тебе сказать…

– Когда я пригласила Дженни на ужин, она удумала рассказать мне, что собирается до приезда сюда некоторое время поиграть в одиночестве с вибратором, – с ужасом выпалила я, перебивая Лиз. – Да я ей сегодня весь вечер в глаза не смогу глянуть.

– Клэр, тут кое-что…

– Могла бы предупредить меня, что эти умудренные опытом весталки зададут мне тысячу вопросов про мази и G-точку, к которым я не знаю, как и подступиться-то. Кто мне говорил: «А-а, тебе всего и нужно-то будет стоять да принимать у всех заказы», – негодовала я, изо всех сил стараясь подражать голосу Лиз и стягивая с себя кофту.

– Тебе следует…

– Я башкой тронулась после вопроса о петушиных кольцах и выдала им всю трагическую историю своей половой жизни. Боже святый, Иисусе Христе, Лиз, женщина, которая всего-то полтора раза переспала с мужчинами и даже близко не дошедшая до того, чтобы при этом кончить, такая неудачница НЕ должна продавать секс-игрушки! – пронзительно заверещала я, запихивая шапку и шарф в рукав, набрасывая пальто на крючок возле двери и поворачиваясь лицом к Лиз.

– Клэр, тебе, может, не стоит распространяться…

– Лиз, я им рассказала про Макса. Про МАКСА! То, о чем мы поклялись больше никогда не заикаться. Поведала им все, как он едва успел примериться, прежде чем нас застукал его отец, – распалялась я, меряя широкими шагами прихожую от входной двери до комнаты. – Судя по ужасу в твоем взгляде, ты догадываешься, сколь упоителен был этот вечерок для меня.

– Не говори ни…

– Кой черт тебя надоумил, будто у меня такое получится? – осведомилась я, притормаживая у гостиной. – К концу этого прелестного званого вечера каждая из присутствовавших дам одарила мою киску печальным взглядом и еще кое-чем. У моей пещерки, Лиз, образуется комплекс неполноценности. Она уже осуждает меня и не будет рада моей руке, которая ее время от времени проведывает. Не считая, конечно, того раза, как я получила невероятно приятное ощущение, случайно потершись о твою ногу, когда мы напились после экзаменов за первый курс. Спасибо тебе. Но это я не считаю, – кипятилась я, а тут рядом со мной оказался Джим с бутылкой виноградной водки в руке.

Я взглянула на него, потом вновь на Лиз.

– Что со мной не так? Вы так таращитесь, потому что… – спросила я ее. Лиз стояла с разинутым ртом и упрямо смотрела куда-то мне за спину.

Блин!

Я встретилась глазами с Джимом, тот ободряюще улыбнулся и протянул мне бутылку водки.

От, блин, едрена-печь!

– Кто-то у меня за спиной, так? – прошептала я.

Лиз попросту кивнула головой. Я сглотнула вдруг заполнившую рот густую слюну и, как слепая, протянула руку в сторону, вырывая бутылку у Джима из руки. Он уже снял с бутылки колпачок, так что я поднесла ее к губам и намертво присосалась. Из глаз полились слезы, когда водка обожгла горло и теплом разлилась в желудке. Я медленно повернулась на звуки музыки, умирая от унижения. Наконец, удалось повернуться совсем, бутылка водки скользнула у меня из ладони. Слава богу, у Джима отличная реакция. Его рука метнулась вперед и подхватила бутылку, прежде чем та грохнулась об пол.