Но вера — одна из тех штук, что с трудом поддаются доводам разума. Как и надежда… и третье чувство, из которого русские затейники когда-то сделали имя.
Ещё более алогичное, чем первые два.
— Отлично. — Он разорвал рукопожатие и, совестливо вздохнув, сдвинул Бульдога со своих коленей, заставив пса перекатиться на ковёр безропотным мячиком. — Как насчёт партии в скаук? В знак примирения.
— Скаук… а, риджийский аналог шахмат. — Я кивнула, вытащив из недр памяти нужное воспоминание. — Мы не ссорились, но я очень даже «за».
Играли там же, сидя на полу, разложив доску рядом с моей постелью. Расчистить стол не представлялось возможным, а внизу, видимо, всё ещё хозяйничала Навиния. Впрочем, нам и тут было неплохо. Правда, я пожертвовала Лоду одеяло, чтобы ему не пришлось мёрзнуть на полу.
Доска для скаука, которую колдун откуда-то призвал, не сильно отличалась от шахматной, разве что клеток, привычно делившихся на светлые и тёмные, было не шестьдесят четыре, а сто двадцать одна. Одиннадцать на одиннадцать.
Пока мы с Лодом разбирали свои фигуры — он чёрные, я белые, — я гадала, насколько их качество и расстановка отличаются от привычных мне. И на что похож сам скаук? Наверняка это что-то вроде сказочных шахмат,[30] вопрос только, какого жанра…
— Каждый игрок выставляет на доску по семнадцать фигур. Фигуры делятся на шесть видов. Это король. Он беззащитен и никогда не двигается, — Лод выставил статуэтку тёмного дерева на клетку, которую я по аналогии с шахматной доской окрестила f11. — Понятий «шах» и «мат» здесь нет, но игра заканчивается, когда один из королей повержен. Если ему угрожает захват в один ход. Поскольку ходить он не способен, возможность самому уклониться от угрозы отпадает, и защитить его может лишь другая фигура.
— Плохо ему приходится. — Я выставила свою аналогичную фигурку на f1 — вполне достоверное изображение человека в короне — и взяла другую, в белой мантии, с глубоким капюшоном, скрывавшим лицо. — А это кто?
— Это колдун. Самая сильная фигура, как ферзь в шахматах. Даже ходит так же. Если его захватывают, то через десять ходов он возвращается к тебе на ту же клетку, с которой начинал. Кроме того, пока он на доске, то раз в десять ходов может вернуть одного из утраченных тобою воинов… да, это они, — Лод кивнул, когда я тронула одного из одиннадцати маленьких рыцарей в белых доспехах. — Подобие пешек. Тоже двигаются только вперёд и только на одну клетку, но могут ходить и по диагонали, и не для того, чтобы захватить вражескую фигуру. Сами не возвращаются, их может оживить только колдун. И начинают… — Он выстроил воинов ровным рядом на десятой горизонтали так, что они сплошным строем прикрыли короля, — здесь. И в начале игры, и после возвращения. Вернуть можно любого, на любую свободную клетку этой линии. Но ходить он сможет лишь на следующий ход.
Любопытно, однако. Возрождение фигур… видимо, в скауке это заменяло превращение пешек, достигших последней горизонтали.
Да уж, в шахматах такого точно никогда не было.
Зато в компьютерных играх встречалось постоянно.
— Понятно. И где начинает колдун?
— Самые сильные фигуры начинают на соседних клетках с королём. Но до расстановки мы ещё дойдём, а сначала я расскажу обо всех, — Лод поднял крошечную девушку в длинном платье, с короной на голове. — Это принцесса. Тоже имеет право вернуть одного воина, но раз в пять ходов, и через столько же возвращается к тебе при захвате. Ходит по диагонали, как слон в шахматах. Может перепрыгивать через другие фигуры, как конь, но лишь через одну за раз. Если ей приходится прыгать, обязана встать на клетке, следующей за перепрыгнутой фигурой. Нападает двумя способами: либо перемещается по диагонали и замещает одну из фигур противника, либо идёт по горизонтали на соседнюю клетку… не важно, вперёд или назад, но только на соседнюю… и захватывает фигуру, находящуюся там. Таким образом, начиная всегда на белых клетках, в процессе игры она может перемещаться на чёрные, а потом обратно. Но только путём захвата.
— Интересный персонаж. — Я взялась за точную копию шахматной ладьи, одну из трёх. — А это вообще один в один наша фигура.
— Это башня. Но роль её совершенно иная, чем в шахматах.
К моему удивлению, Лод выставил все три фигуры не рядом с королём, а на девятой горизонтали, перед воинами. Две с краёв доски, одну — посредине. На а9, f9 и k9, так, чтобы каждую башню отделяло от другой по четыре клетки.
— Они не двигаются, как и король, и после захвата больше не возвращаются. Захватить чужую башню можно, окружив её тремя своими фигурами. И пока стоит хоть одна башня, за эту линию, — он постучал кончиком пальца по той же девятой горизонтали, — противнику ходить запрещено.
— Это… что-то вроде крепостной стены, получается? И нужно разрушить её, чтобы пройти дальше?
— Да.
— И получается, изначально для сражения открыты всего пять горизонталей, не считая клеток между башнями?
— Этого вполне достаточно для маневров.
Что ж, не привыкать. Я и в шахматах не раз практиковала закрытую игру, когда центр фиксирован и перегорожен пешечными цепями. Да здравствует позиционность, лавирование и перегруппировка боевых сил… пока не нащупаешь слабость в лагере противника и не вскроешь игру, разрывая цепи, переходя в наступление посредством прорыва или жертв материала.
Я расставила своих воинов на второй горизонтали, башни — на третьей. Опустила взгляд на последнюю фигуру, о которой Лод мне не рассказал, миниатюрного длиннобородого старца в одеждах, походящих на сутану.
— Советник, — не дожидаясь вопроса, пояснил Лод. — Вот он как раз ходит, как в шахматах ладья. В любую сторону, но только прямо. Может перескакивать через другие фигуры по тому же принципу, что принцесса. Возвращает воинов и возвращается сам через семь ходов.
Дольше, чем принцесса. И это несколько компенсирует его силу. Ладья ведь и в шахматах сильнее слона…
И тут я сообразила, что в рассказе колдуна кое-что не сходится.
— Ты говорил, мы выставляем на доску семнадцать фигур, — заметила я. — Но вместе с советником… всего получается восемнадцать.
— О, дальше начинается самое интересное. — Лод улыбнулся, и я поняла, что он ждал вопроса. — Видишь ли, кардинальное отличие шахмат от скаука в следующем: в скауке ты выбираешь, какими именно фигурами играть. Неизменна лишь расстановка короля, башен и воинов. А дальше от тебя требуется выбрать любые две фигуры, которые встанут по обе руки от короля.
— Две. Из трёх, — я нахмурилась. — То есть либо колдун и советник, либо колдун и принцесса…
— Либо советник и принцесса, совершенно верно. И на какую клетку по соседству с королём — слева или справа — их поставить, ты тоже решаешь сама. Особые фигуры выбирают и ставят на доску по очереди, после того как расположили остальные. Первым выбирает тот, кто играет за свет, но только одну. Вторую и третью ставит тьма, последнюю — снова свет.
— Значит, у света преимущество? Он ведь уже знает расклад тёмных, когда берёт вторую фигуру.
— Зато тёмные ходят первыми.
— Почему? В шахматах первыми ходят белые.
— Потому что тёмные — злые. Они нападают, свет защищается.
Я посмотрела на своё белое воинство:
— Надо сказать, свет из меня так себе.
— Из меня тем более.
И в итоге получаем эдакую помесь шахмат, сянци[31] и компьютерной игрушки в стиле МОВА.[32] Даже возможность выбрать героя, за которого хочешь сыграть, присутствует…
А я уже вовсю просчитывала возможности.
Я могу действовать вот так, подумала я. А могу иначе. Могу опираться на силу своих фигур, а могу на быстроту возрождения воинов, задавив противника числом. Или выбрать баланс между этим.
Лод когда-то сказал, что ему шахматы нравятся больше скаука.
Может, всё дело в ощущении новизны, но сейчас я не была с ним согласна.
30
Область шахматной композиции, в которой изменены некоторые из общепринятых правил игры.
31
Китайская настольная игра, подобная западным шахматам.
32
Сокр. от Multiplayer Online Battle Arena (англ.), буквально «многопользовательская онлайновая боевая арена». Жанр компьютерных игр, включающий в себя элементы стратегии в реальном времени.
