Словом, перед исследователем – хаотическая масса языкового, исторического и других материалов, которая может быть приведена в порядок только объединенными усилиями многих лиц.
Успеху может способствовать лишь строго научная система, при которой первое место отдается логике и знанию, а не фантазии или «вдохновению».
Опыт изучения «Слова о полку Игореве», сохранившегося гораздо лучше, показывает, как много нелепостей было выдвинуто из-за необузданной фантазии и, главное, незнания предмета. Будем надеяться, что изучение «Влесовой книги» пойдет по разумному пути – медленного, постепенного поиска истины.
Техника чтения и перевода «Влесовой книги». Мы применяли следующие приемы: сначала переписывали весь «сплошняк», затем апострофами выделялись ясно понимаемые слова. Неясные места оставались нетронутыми, хотя бы они и занимали целые строки. Одно и то же место читали много раз подряд, чтобы запомнить известное сочетание звуков, а также другие места прочитывали для обогащения памяти. При этом часто обнаруживалось, что одно и то же выражение повторялось, и, будучи сравненным с разным контекстом, оно давало возможность наконец понять выясняемое.
Из хаоса прежде всего вставали отдельные, очень часто повторяемые слова и частицы. Например, слово «бо» встречается огромное количество раз, играя роль только связующей частицы. Ее употребляли наши предки для того, чтобы речь была плавной. «Бо» чаще всего означает «ибо», но часто его вовсе не следует переводить, так как оно в большинстве случаев – лишь украшение речи, элемент стиля. Бросается в глаза и очень частое употребление слова «а». Это не противопоставление, а связующее слово и обозначает «и», хотя и «и» существовало одновременно. Это «а» применялось для плавности речи, и его можно опускать.
Всюду нам попадается слово «есь» вместо «есть». В подавляющем большинстве случаев – это глагольная форма, отдельное слово, а не часть какого-то иного. Поэтому вычленение его почти безошибочно. Слово «есь» является уже промежуточной стадией в упрощении и сокращении обычнейших форм, в дальнейшем они совершенно отмерли и исчезли. Было первоначальное «есте». Далее стало «есть». Затем «есь», потом, например у украинцев, «е», и, наконец, слово вовсе отмерло. Никто теперь не скажет: «я – есмь» или «вы – есте», а просто: «я – такой-то», «вы – то-то».
Бросается в глаза наличие сложных старинных глагольных форм. Например, «Книга» пестрит словами «смехом», «ста» и т. д. Все они непереводимы, ибо в современном языке уже отмерли.
В говоре гуцулов на Карпатах, т. е. в области, где наши предки, несомненно, одно время проживали, еще по сей день существует форма «сме» или «сми» для первого лица настоящего времени и прошедшего, Например: «я ходиу сми» – «я ходил». Частичка «сме» – форма от глагола «быть». Интересно, что форма эта уцелела лишь в горах, в говоре гуцулов, в предгорьях же, т. е. на Покутьи, ее уже нет.
Отметим также, что в гуцульском говоре условное наклонение, как в церковнославянском и в старорусском, выражается с помощью остатков, аориста: «бым», «бысь», «бы», «бысьмо», «бысте». Отсюда: «ходиу бы» – «я бы ходил», «як бысте знали» – «если бы вы знали» и т. д.
Отмершая частица сложной глагольной формы «стахом» или «ста» до сих пор уцелела, потерявши смысл, в выражении «мыста», означающем некоторое превосходство. Сохранились многие теперь уже укороченные формы слов, Например «братр», встречающееся у других славян и поныне. Особенно часто отмирали конечные согласные, когда их было две. Например, вместо «могл», «принесл», «привезл» получились современные «мог», «принес», «привез» и т. д.
Обращают на себя внимание во «Влесовой книге» не только сокращения, но и частые усечения слов. Некоторые сокращения, по-видимому, имели постоянный характер. Например, писали «бзі» вместо «бозі», «слва» соответствует «слава» и т. д.
Усечения выражались в том, что не писали «Даждь-бог», а – «Дажбо». Наподобие того, как наше «спаси, Бог» превратилось в «спасибо». Интересно, что производные формы были также усеченными: «Даждь-бові внуці», а не «Даждь-богові внуці». Следует еще раз отметить, что если конечная буква слова совпадала с началом последующего, то писалась она один раз, а читалась дважды. Например, «сплошняк» «арещемусварг» расшифровывается «а реще (е)му Сварог» и т. д.
При многократном чтении текстов отмеченные слова, как и некоторые другие, им подобные, вычленяются легко и позволяют разделить «сплошняк» гораздо быстрее. Подробности будут изложены в дальнейшем.
Погрешности комментаторов. Даже совершенно ясный грамматический текст может быть понят и поставлен в сравнение неверно. Поэтому необходимо отметить несколько погрешностей в комментариях А. А. Кура, чтобы они не получили дальнейшего распространения. Как показывает фото одной из дощечек (см. дальше), все буквы писались под горизонтальной линией, идущей вдоль всей строки. Первый комментатор «Книги» А. А. Кур («Жар– птица», 1954, январь, стр. 13) пишет: «…А над линией ставились какие-то знаки: или знаки раздела на слова, или сокращения-титлы». Эта подробность относится к письменности Индии, а не к «Влесовой книге». Однако фраза А. А. Кура построена так, что можно понять, мол, именно это относится к «Влесовой книге». Вообще, изложение А. А. Кура не всегда достаточно отчетливо, и к некоторым его объяснениям необходимо относиться с осторожностью: он явно склонен сближать «Влесову книгу» с традицией Индии, Вавилона и т. д., а между тем «Книга» совершенно своеобразна и очень далека по содержанию от упомянутых источников.
Далее (с. 14) он пишет: «На некоторых дощечках среди текста помещены фигуры, изображающие быка и собак. Это глифы, т. е. картинное письмо, наличие которых в тексте само собой указывает, что картинное письмо как основа символов, знаков-букв еще не было изжито.». Это утверждение совершенно неверно. На фото есть знак собаки (или лошади?), но вне текста. О присутствии в тексте этих знаков Ю. П. Миролюбов не говорит ни слова, а речь ведет о знаках на полях дощечек. Равным образом нет ни одной отметки в тексте, что эти знаки были. Знаки не были частью текста. Они обозначали нечто вовсе иное, имеющее к тексту лишь косвенное отношение. Они играли роль каких-то указателей.
Вообще стремление А. А. Кура связать во что бы то ни стало «Влесову книгу» с Индией, Ассирией и т. д. недоказательно и насильственно, хотя и понятно: А. А. Кур – ассиролог. Однако мы можем положительно утверждать, что картинное, идеографическое письмо начисто отсутствует во «Влесовой книге». Равным образом неверно и следующее утверждение А. А. Кура (с. 13): «Прототип этот родился где– то на юге и, безусловно, в основе своей имеет азбуку Асур, или, как ее называют, древнебиблейскую, т. е. ту, на которой писались те древние документы, из которых впоследствии выросла древняя Библия. Конечно, не надо эту азбуку смешивать с т. н. еврейской, или иудо-раввинской, как изобретенной много позже и после Рождества Христова».
Не будем удаляться во тьму времен, о которых мы почти ничего не знаем. Нам ясно одно: «влесовица», безусловно, имела прототипом кириллицу, ибо по крайней мере 9/10 ее почти идентичны. Обе эти азбуки основались на греческой азбуке. Поэтому если связывать алфавит Асур, то надо сравнивать его с греческим алфавитом, учитывая также, писались ли буквы справа налево или слева направо, ибо это влияет на технику письма и форму букв. Весьма возможно, что буквы Псалтыри, найденной в Корсуни святым Кириллом, были близки к буквам «влесовицы», но утверждать, что они были (стр. 14) «как раз теми же письменами» (подчеркнуто А. А. Куром), нельзя.
У А. А. Кура создалось впечатление, что язык «Влесовой книги» (стр. 14) – «смесь русского, славянского, польского и литовского языков». Анализ всех доступных нам дощечек показал, что литовские слова начисто отсутствуют. «Влесова книга» написана на примитивном славянском языке.
По А. А. Куру (с. 14), «встречаются слова чисто библейские, Например, при славословии Сури называют ее Адонь – госпожа». Если мы обратимся к тексту («СУРIА, CBETI, НАНЬ, А, ДО, НЬЯ, ВIДIМО»), то убедимся, что этот отрывок вовсе не славословие и слова «адонь» вовсе нет; имеется «а до нь», т. е. «и до нас». Да и вообще, как могло попасть библейское выражение в книгу языческих жрецов, проникнутую ненавистью к грекам и христианству? Возможность библейских выражений совершенно исключена.
