– Твое притворство уже никого не обманет! Тебе же просто нравится, когда тебя снимают. Ты прекрасно знаешь обо всех этих камерах, видеозаписях, мониторах. А вот знает ли об этом Клаудия? А твоя последняя подружка – Анна-Мария? Я сама видела… – в следующую секунду она прикусила язык, но было уже поздно.
– Говоришь, видеозаписи, да? Так кто же из нас лицемер, малышка? Ты, оказывается, увлекаешься вуайеризмом? У меня создается впечатление, что тебе известно гораздо больше, чем мне. Как насчет того, чтобы поделиться со мной всем, что ты успела увидеть? Думаю, увидела ты немало.
– Но я не… Я совсем ничего не знаю… – Анна чувствовала, что с каждым мгновением запутывается все больше и больше.
Теперь в голосе Уэбба появилась пугающая вкрадчивость:
– Давай, наконец, прекратим играть в эти игры, Энни. Почему бы тебе не рассказать мне обо всем?
В эту минуту пикап остановился, и раздался бесстрастный голос Палумбо:
– Мне еще нужно разгрузиться и сделать вторую ездку.
Уэбб вытащил ее из машины, которая резко развернулась и, обдав их мелким гравием, скрылась за поворотом. На губах Уэбба заиграла недобрая улыбка, и он насмешливо поинтересовался:
– Куда пойдем? Ко мне или к тебе? Ко мне ближе.
– Нет! – Анна пыталась вырваться, отчего все тело снова начало болеть. – Прекрати! Я не хочу разговаривать с тобой… и ты не можешь меня заставить…
– В самом деле? А у меня создалось такое впечатление, что тебе нравится, когда тебя заставляют. Это действительно так? И что по этому поводу говорит твой гуру?
Его лицо находилось так близко, что Анна инстинктивно закрыла глаза. Все тело одеревенело, и слова Уэбба впивались в него, как шипы:
– А может, тебе просто нравится, когда тебя трахают? Особенно когда внешне это напоминает изнасилование. Некоторое время ты сопротивляешься, потом уступаешь, якобы под давлением силы, – и никаких угрызений совести!
Анна больше не могла сдерживаться, и по пыльным щекам заструились непрошеные слезы.
– Нет… нет! Зачем ты так говоришь? Ты же знаешь, что это не так! Ты просто хочешь сделать мне больно.
Уэбб не понимал, что с ним происходит. И не хотел понимать. Как только он увидел ее слезы и услышал приглушенные рыдания, все остальное перестало иметь значение. Ему хотелось только одного – защитить и успокоить ее.
– Энни! Пожалуйста, не плачь! Я совсем не хотел причинить тебе боль. Господи, я сам не знаю, что со мной!
Анна по-прежнему дрожала, не веря ни одному его слову, и Уэббу оставалось только одно – поцеловать ее, что он и сделал, почувствовав соленый привкус слез и крови, сочившейся из разбитой Каримом губы…
От его поцелуев из тела уходила боль, а из сердца – ненависть. Теперь ее руки крепко обвивали его, и ей было совершенно безразлично, что они стоят здесь, на виду у всех. Пусть смотрят! Да, она была слаба, но Уэбб заставлял ее забыть о Кариме и обо всех тех, что были после.
– Энни, – шептал он, сжимая ее в объятиях. – Энни, любовь моя, давай уедем. Давай покинем это проклятое место хотя бы на выходные. Мы поедем в город, будем гулять по набережной, разговаривать, пить вино и любить друг друга.
Разговаривать! Как коварно это слово звучало в его устах! Он прекрасно знал, что она не может устоять перед ним! А постель, как всегда, будет лишь прелюдией к разговору о том, что он хочет от нее узнать.
Ей хотелось закричать, что она не настолько глупа, что она все понимает, но вместо этого услышала собственные тихие слова:
– Я же совсем раздета… Куда я могу уехать в таком виде?
– Что за ерунда!
Хрипловатый голос и нежные объятия сильных рук не давали Анне прийти в себя и вновь обрести здравомыслие.
– Я куплю тебе одежду. Я куплю тебе все, что понадобится.
– Ты сошел с ума! – несмотря ни на что, она все-таки пыталась сопротивляться. – Мы нигде не сможем остановиться в Кармеле… сейчас курортный сезон и…
– Ну и что? В случае чего мы всегда сможем поехать в Пеббл-Бич к Дэйву. И перестань придумывать отговорки!
Ноги и бедра болезненно ныли. Ее только что изнасиловали пятеро мужчин, но Уэбб заставил ее забыть об этом. Так зачем теперь нужны какие-то глупые и совершенно бессмысленные возражения? Уэбб взял ее на руки и понес в гараж. Наверное, точно так же Джейсон поступил бы с Глорией. Но все же Анна предприняла последнюю слабую попытку освободиться:
– Но не можем же мы вот так просто взять и уехать… Мне нужно обязательно предупредить…
В голосе Уэбба вновь появились неприятные резкие нотки:
– Кого? Гарриса Фелпса? Карима? Давай предоставим это охранникам на разводном мосту. И перестань плакать, Энни.
Только теперь Анна заметила, что слезы по-прежнему текут по ее щекам.
– Итак, кажется, наш герой решил на некоторое время превратиться в сэра Ланселота? Он сажает свою
