Особенно много полагалось за попытку незаконного выноса аномальных объектов за пределы Периметра.
Я особенно не вслушивался. Меня одолевала совсем другая мысль: «Вот она новая Зона. Новая сука. Новая гнида. Новая безжалостная стерва… Здравствуй… Я не жду от тебя ничего доброго. Но, знаешь ли, будет очень интересно узнать тебя поближе. Ведь ты тоже баба, как ни крути. И к тебе жена ревновать не станет. Так что здравствуй, прекрасная незнакомка…»
Голос умолк, свет погас, ворота со стороны Москвы начали медленно открываться.
Глава 7
Аромат Зоны
Как только перед нами появился проем шириной в метр, внутрь немедленно влетел сгусток огненной субстанции размером с футбольный мяч. Он беззвучно поплыл к нам, двигаясь медленно, словно воздушный шарик под действием слабого ветра.
Пламя играло на его боках всеми цветами радуги, будто его надули петелькой для мыльных пузырей, окунув ее не в мыльную воду, а в горящую нефть.
– Мать твою! – воскликнул Тощий, вскидывая автомат. Вслед за ним то же самое делает Степан.
Нина ахнула, Терех нервно выругался.
Нет, ребята, дурная это привычка – мысленно разговаривать с Зоной. Ты ее поприветствуешь – она тебя поприветствует…
Я кладу руку на цевье автомата Тощего.
– Тихо! Не надо стрелять.
Пойди рассчитай, куда срикошетит автоматная пуля…
Достаю из кармана пятирублевую монету. Гайку на такое дело тратить жалко, гайки для другого припасены. Бросаю в сторону «веселого пузыря» – так называется эта аномалия. Мимо. Как можно спокойнее говорю всем остальным:
– У кого есть мелочь, бросайте в шарик.
Чем больше народу мечет, тем больше шансов поразить цель.
Кидаю десятку. Мимо. Пара монет пролетает мимо меня. И тут, наконец, Толстый попадает по мишени.
Шар лопается беззвучно, совершенно как мыльный пузырь. Огненные брызги от него падают на асфальт и разъедают сантиметра на два. Я смотрю на глубокие лунки, оставленные ими. Может, все-таки стоило стрелять? Да нет, влепили бы по броняжке отворяющихся ворот, и пришло бы к нам же, грешным.
Всё. Выходим.
Я живо выстроил группу:
– Иду первым. Остальные идут за мной цепочкой, след в след, на дистанции десять – пятнадцать шагов один от другого. За мной идет Тощий. Затем Степан. Потом Нина. За Ниной – Толстый. Замыкает Терех. Степану и Тереху – немедленно включить детекторы.
Неспешно выходим из пропускника.
И в ноздри нам сейчас же бьет умопомрачительная вонь.
Слева и справа от Ленинского проспекта, втекающего в пропускник, – горы убитых автомобилей всех марок. А чуть поодаль реденько разбросаны деревца Тропаревского парка, изувеченные густым пулеметным огнем. Между машинами, между деревцами, вообще, насколько хватает глаз, – холмики тряпья.
Тут всякой твари по паре: и мародеры, и бандиты, и неудачливые сталкеры, и неудачливые патрульные, преследовавшие удачливых сталкеров. А еще тут обычные мирные люди, которые никого не хотели грабить, знать не знали об артефактах и никогда бы не нанялись в патрульную службу. Просто они эвакуировались не слишком удачно. То ли слишком торопились, то ли слишком медлили. То ли просто попали кому-то под горячую руку. Москва – город огромный. Десяток-другой мертвецов для него – потеря незаметная…
Трупы смердели страшно.
– Господи… – выдохнула Нина.
Я попытался врубить детектор. Не включается. Еще раз попытался. Не включается. Еще раз… Без толку. Меняю элемент питания. Никакого результата. Всё-таки всучили мне дрянь в эмвэдэшном арсенале. Не автомат, так другое.
– Терех, у вас детектор работает?
– Да, всё нормально.
– Степан, у вас…
Молчание.
Оборачиваюсь. Старшой возится с прибором, тыкая в разные кнопки.
– Вас не учили, как с ним обращаться?
– Нет, Тим.
