Фэнтези-2005

— Играй!

Голос у нее был тихий, шелестящий — казалось, ветер тронул листву.

— Не буду, — скрипач отступил на шаг. — Где девушка?

— Далеко, — навь улыбнулась, показав острые зубы. — Очень далеко… играй!

— Нет, — Тамме дрожал. Эльмо затаил дыхание. — Не буду, пока не скажешь, как найти девушку.

Навь начала злиться: она протянула руку к музыканту, пальцы ее скрючились, а ногти превратились в длинные загнутые когти. Тамме, бесстрастно наблюдая за этой метаморфозой, вновь прошептал одними губами: «Я устал…»

— Из-за тебя приношу одно только горе, — проговорил он. — Там, где я появляюсь, вскоре начинается плач по мертвым… Зачем ты преследуешь меня? Я не буду больше играть для тебя!

— Тогда отдай мне скрипку, — навь снова улыбнулась.

— Нет! — музыкант впервые испугался.

— Тогда играй! — почти кокетливо потребовала лесная дева.

— Нет… — зарыдал Тамме, падая на колени.

— И-игр-рай! — завопила навь. — Для меня! Только для меня!!!

От ее крика заложило уши; слуги разбежались, прячась кто куда. Арнульф отступил, обнимая жену, Дамиетта спряталась за их спины. Инквизитор стоял неподвижно, а Эльмо, ринувшийся, чтобы встать между навью и Клариссой, вдруг вспомнил…

Он рванул с пояса безразмерный кошель, вытянул из него мару и бросил ее в лицо лесному духу. Ночной кошмар тотчас вцепился в волосы нави, вереща и сверкая глазами; отбиваясь от мары, та прекратила вопить, и этого было достаточно, чтобы скрипач вновь заиграл.

Навь оторвала мару от себя, порвала ей крылья и отбросила в сторону, как скомканную тряпку.

— Да-а…

— Откройте ворота, — проговорил музыкант. — Мы уйдем, чтобы больше никогда не вернуться.

Слуги повиновались.

Тамме шел, наигрывая несложную мелодию. Зачарованная навь шла за ним.

В воротах он последний раз обернулся и сказал:

— Альма на той же поляне, где нашли Айлин… может, еще жива.

Скрипка вновь заплакала.

«Прощайте…»

— Отпускаю тебя, — Иеронимус взмахнул рукой, и Кларисса качнулась в седле — невидимая нить больше не соединяла ее с инквизитором.

Церковник повернулся к Эльмо.

— Кажется, я должен тебя поблагодарить, — тихо сказал он. — И только. Если бы это произошло чуть раньше…

— Я понимаю. — Радость Эльмо исчезла, сменившись печалью. «Все-таки пташке не ускользнуть на этот раз…»

— Мне жаль, — прошептал инквизитор и, судорожно вздохнув, вытер выступивший на лбу пот тыльной стороной ладони.

— Я готов, — произнес Эльмо, отчетливо понимая, что больше и впрямь шансов нет. До сих пор он еще на что-то надеялся.

— Но, отче, вы не можете… — начала Кларисса, хватая инквизитора за руку, и в этот миг Иеронимус зашатался и начал медленно оседать.

Эльмо бросился к нему и неожиданно почувствовал, что удавка начинает медленно стягивать его горло.

— Что происходит? — прошептала Кларисса. — Что с ним?

— Он умирает, — Дамиетта опустилась на колени рядом с упавшим инквизитором. — Так ему и надо, Клэр, он хотел тебя убить.

— Ты… — прохрипел Иеронимус. — Ты отравила меня…

— Да, — призналась девочка. — Ты ошибся, церковник. Книга моя, это мой Черный травник… яд, естественно, тоже мой — в той воде, что показалась тебе слишком холодной. Ты хотел убить мою сестру, и я защитила ее.

— Дамиетта… — охнул Арнульф. Эуфемия сжала руку мужа.

— Я защищаю этот дом, — сказала девочка таким голосом, что ни у кого не осталось сомнения в ее правоте.

— Он умирает… — прошептал Эльмо и рухнул рядом с инквизитором. — И я тоже…

— Заклятие… не отпустит тебя… — инквизитор скорчился, прижимая руки к животу. — Я должен… тебя отпустить… должен…

— Пожалуйста… — Слезы потекли по щекам Клариссы, но Иеронимус не обращал на нее никакого внимания.

— Ж-жаль… так мало… времени… хотел больше узнать… о чародеях…

— Отпус-сти… — прохрипел Эльмо, но было поздно.

Иеронимус вздохнул в последний раз и умер.

Все замерло вокруг.