Яма была выкопана. Требовалось положить в нее труп.
— Ну, давай, беремся, — сказал корефан, нагибаясь. — Ильюха, че ты такой глушеный?
Я вышел из задумчивости и с сожалением взял покойника за ноги. Слава с Эриком подхватили его за плечи.
Мы отволокли мертвеца в ложбину, и Боря быстро закидал его землей, а сверху засыпал прошлогодними листьями — для конспирации.
Постояли немного у могилы, выдержав минуту молчания. Поскольку все были без шапок, то и снимать ничего не потребовалось.
— Что же теперь будет? — жалобно спросил Эрик.
— Вот уж попали с этими Доспехами, — насупился Боря.
Деревья торжественно шелестели над головою, словно скорбели вместе с нами.
— Зачем надо было стрелять? — снова заныл Эрик. — А еще говорил, что надо мозгами шевелить. Неужели нельзя было по-хорошему разойтись!
Я не стерпел:
— Да что ты, блин горелый, канючишь?! Из-за тебя, дурака, все так вышло. Будь у вас хотя бы дэцел ума на двоих, ничего подобного бы не случилось. Теперь придется выкарабкиваться из дерьмища, в которое мы вляпались исключительно по вашей вине!
Эрик побагровел, но возразить не осмелился, близость рыцаря, павшего смертью храбрых, не позволяла.
— Вот и похоронили, — многозначительно высказался корефан, разом прекратив перепалку, — теперь поехали помянем.
Мы побрели к машине. Слава на ходу заматывал ремешки вокруг ножен — прихватил в качестве трофея меч.
— Не грусти, утрясется, — приободрил он меня. — Бывало и хуже.
— Зря ты убил полубога, — вздохнул я.
6
Моя кислая рожа заметно раздражала Маринку. И ведь не растолкуешь жене, что причиной является вовсе не визит ее родителей.
Я пребывал в довольно-таки тягостном настроении. А тут еще оказалось, что гости уже в пути. По-ложа руку на сердце, я бы с куда большим удовольствием уединился в кабинете и обмозговал ситуацию, но на свете бывают события, например приезд тестя с тещей, неотвратимые как сама смерть.
Хмурым я был также по факту отходняка. Поминки устроили у Славы, зацепив по дороге из леса литровый фугас «самой чистой водки в мире». Время провели с пользой. Нервы подлечили и обстановку немножко прояснили, что крайне немаловажно. Из Эрика раньше было слова не выжать о претендентах на Доспехи Чистоты. Все «пацаны да пацаны». Братва, короче. Ну, я и проявил непростительное легкомыслие, посчитав «пацанов» за ботву наподобие лопоухих кухонных бакланов. Самонадеянность меня подвела. Прежде чем переться на «стрелку», надо было разнюхать по максимуму о предполагаемых оппонентах, тогда бы и переговоры не приняли столь печальный оборот. Я и представить не мог, что встречу таких меченосцев.
А Эрик, похоже, и не знал даже, что таковые вообще существуют. Стресс и алкоголь развязали бедняге язык. Я видел, в каком состоянии находится чмудак, и верил ему. Рассказывал он обстоятельно.
С немцем-полукровкой из обрусевших иммигрантов, Альфредом Карловичем Конном, Эрик познакомился на собеседовании. По весне, перерывая в поисках работы соответствующие разделы рекламных газет, он заприметил регулярно печатаемые объявления о наборе молодых людей в бундесвер. В армии Эрик бывал и службы уже не боялся, лишь бы платили хорошо. Он позвонил по указанному телефону и вскоре очутился в офисе, набитом самой разношерстной публикой из числа трудолюбивых соотечественников возрастом до 25 лет. Компьютерного тестирования не прошел, зато приглянулся сотруднику фирмы, имевшему нетрадиционные наклонности. На этом деловые отношения были прекращены, и завязалась крепкая мужская дружба с первого взгляда, переросшая затем в любовь.
Гормон играет с наступлением весны. Зачастивший к дядюшке Альфу Эрик не мог не обратить внимания на его увлечение антиквариатом. Вот он и решил осчастливить ненаглядного предметом старины, поведав ему о найденных Доспехах. Так появились «пацаны» — термин в наши дни емкий, он-то и ввел меня в заблуждение. Заблуждение, пагубное для одного из квазипацанов и теперь, возможно, фатальное для нас всех.
Слава по этому поводу ничего не думал, во всяком случае мнение свое высказывать не спешил. Брезгливо косился на Эрика, да и на Борю заодно, хотя соседа в содомском грехе упрекнуть было нельзя.
Сидели-трендели долго. Ксения работала, и нас никто не стеснял. Поэтому домой я вернулся лишь вечером — к самому приходу гостей.
Напрасно я опасался, что предыдущая встреча подмочила мою репутацию в глазах Маринкиных родителей. Напротив, между нами начали завязываться человеческие отношения. Уж я-то умею отличить Фальшивую доброжелательность от настоящей. Эта была подлинной. Зря я по молодости лет лез вон из кожи, демонстрируя хорошие манеры. Капля дерзости облегчила бы взаимопонимание, только я как-то не догадывался. «Наглость — второе счастье».
Тем не менее вступать в царство Кира дамы желанием не горели. Стол украсила бутылка розового рейнского вина, ничего крепче дома у меня вдруг не
