ограбили. Но днем у меня была с ним беседа и получился конфликт, а его жена подозревает, что это я был причиной его гибели, и собирается пойти к следователю. Вы понимаете?
– Вам-то что волноваться? – невозмутимо произнес Семагин. – Не вы же его ограбили. Вызовет вас следователь, снимет показания. Вы в это время где были?
– Дома.
– Кто вас видел?
– Жена.
– Не густо. Алиби слабоватое.
– И сын еще… с другом.
– С тем самым?
– Э…
Вопрос был выпущен, будто пуля. Полковник быстро все понял. Просчитать ситуацию ему не составило труда.
– С каким? – в голосе Тернова прозвучала фальшь.
Он догадался, к чему клонит Семагин, но иного пути, кроме как признаться, у него уже не было. В его интересах было быть предельно откровенным со своим подельником.
– С тем самым, – выдавил директор.
– У нее есть какие-то доказательства… вашей заинтересованности? – Семагин говорил, как адвокат, убежденный в вине подзащитного, но все равно отстаивающий его права.
– Телефонный разговор с мужем, – и Тернов подробно пересказал аргументы Елизаветы Давыдовны.
– То есть ничего, кроме предположений, – уточнил Семагин. – Вам это ничем не грозит, если, конечно, вы не явитесь с повинной.
– Что значит с повинной?! – возмутился професор. Если он хоть как-то будет замешан в этой грязной истории, то не видать ему действительного членства в Академии наук как своих ушей. Валерий Игнатьевич был с такой участью категорически не согласен. – Вы что, меня под статью хотите подвести?!
– Надеюсь, до этого не дойдет, – сказал Семагин, он понимал, что Тернову ни при каком раскладе не переиграть следователя. Директор расколется на первом же допросе, а заодно сдаст и его, чего ни в коем случае нельзя было допускать. Тернов еще был нужен, потому что от него напрямую зависел Колыванов, а вот Бегунова никому не была нужна.
– Успокойтесь, ничего не будет, – заключил Семагин после небольшого раздумья. – А как поживает мой пациент?
– Хотите взглянуть? – повеселел Тернов.
– На обратном пути, – сказал Семагин. – Говорят, вы можете поставить на ноги любого психически неполноценного человека?
– Кто говорит? – удивился Тернов. Работы "Психометодологической лаборатории" оставались пока в секрете. – Болтун – находка для шпиона.
– Мой непосредственный начальник, генерал-лейтенант Яшенцев, – усмехнулся Семагин.
– Ах, – с деланным облегчением вздохнул Тернов. – Ну, если Петр Владимирович, тогда не страшно. Я полагаю, вас интересует этот ваш…
– Колыванов, – напомнил Семагин. – Я хочу, чтобы его вернули в строй.
– Это возможно, – заметил Тернов, – если у меня будет все в порядке.
– Будет в порядке, – согласился гэбист. С Терновым приходилось считаться. – Я бы хотел подробнее узнать об этой даме.
– Конечно. – У Тернова словно камень с души свалился. – Конечно.
– Как вам удается так быстро двигаться? – Андрей поднялся с земли, отряхиваясь от хвои и листьев.
– Длительные тренировки, – ответил Крупнер. – Бег тренируется только бегом, плавание – плаванием, а быстрота движений – скоростной подготовкой.
Постепенно он привык к присутствию на занятиях Андрея. Человеком тот оказался неплохим, к тому же знал много
