Ледяное молчание, последовавшее за этим безапелляционным заявлением, было несколько секунд спустя прервано громкими аплодисментами. Впрочем, хлопал только один человек.
– Ну до чего изящно сказано, дорогой, – заметил Диармайд, продолжая аплодировать. – И как удивительно точно! – Он наконец опустил руки. Сыновья Айлиля смотрели друг на друга в упор; казалось, они здесь совершенно одни.
– Насмешничать легко. – Айлерон, похоже, совсем не сердился. – Ты всегда пытался отделаться шутками да насмешками. Но все же постарайся понять меня, брат! В кои-то веки это не пустячный спор. И я хочу, чтобы ты присягнул на верность мне немедленно, прямо в этом зале, иначе стоит мне поднять руку – и шестеро лучников, что находятся сейчас на галерее, выстрелят прямо в тебя.
– Нет! – вырвалось у Ким.
– Что за нелепость! – возмущенно воскликнул Тайрнон и тоже шагнул вперед. – Я запрещаю…
– Мне ты ничего запретить не можешь! – огрызнулся Айлерон. – Ракот вырвался на свободу! И одно это возлагает на меня слишком большую ответственность, чтобы я стал сейчас шутить.
Диармайд вопросительно склонил голову набок, словно обдумывая некое занятное предложение, а потом спросил – так тихо, что с трудом можно было его расслышать:
– И ты действительно сделал бы это?
– Да, – ответил Айлерон, и в голосе его не было ни малейшего колебания.
– Правда? – снова спросил Диармайд.
– Мне стоило лишь поднять руку. И я это сделаю, если ты меня вынудишь. Поверь.
Диармайд кивнул, грустно вздохнул и негромко окликнул:
– Колл!
– Да, мой принц? – Голос великана донесся откуда-то сверху, с галереи для музыкантов.
Диармайд поднял голову; лицо его казалось совершенно бесстрастным.
– Ну и что? – спросил он Колла.
– Он сказал правду, господин мой, – гневно пробасил великан, подойдя к перилам. – Здесь действительно было семь человек. Ты только слово скажи – я их всех прямо здесь и положу!
Диармайд улыбнулся.
– Ну, теперь я спокоен. – Затем он снова повернулся к Айлерону и пристально посмотрел на него.
Больше всего Айлерон напоминал сейчас взведенный курок. И это он первым прервал молчание, которое воцарилось в зале.
– Я посылал шестерых, – сказал он. – Кто же седьмой?
Все еще только пытались понять, что же все-таки здесь происходит, когда этот седьмой спрыгнул с галереи вниз.
Прыгать ему пришлось с большой высоты, но этот человек, с головы до ног одетый в черное, был, видно, очень ловок и, приземлившись, быстро перекатился через голову и сразу вскочил на ноги – в пяти шагах от Диармайда, готовый метнуть в него кинжал.
И только Айлерон сумел вовремя оценить обстановку. Обладая мгновенной реакцией великолепного бойца, он схватил первое, что попало ему под руку, и запустил этим предметом в убийцу. Тот пошатнулся, и брошенный им кинжал пролетел чуть левее. Совсем чуть-чуть, но вполне достаточно, чтобы не вонзиться в то сердце, для которого был предназначен.
Диармайд, однако, и шагу не сделал в сторону, чтобы уклониться от кинжала убийцы, так и стоял, чуть покачиваясь и со странной полуулыбкой на лице, а из его левого плеча торчал глубоко вошедший в плоть кинжал. Ким заметила, как он едва слышно прошептал что-то себе под нос, а потом в зале началось нечто невообразимое – все закричали, повыхватывали клинки, а Кередур из Северной твердыни уже занес над головой убийцы свой меч.
– Уберите мечи! – неожиданно резким тоном приказал Диармайд. – Слышите?
Кередур медленно опустил меч. В наступившей тишине слышался лишь грохот того самого предмета, который Айлерон метнул в убийцу. Предмет этот странным образом катился по роскошному паркету, описывая все более сужавшиеся круги, пока не остановился.
И тут все увидели, что это Дубовая Корона Бреннина.
Диармайд с каким-то пугающим весельем в глазах наклонился и поднял корону. А потом, гулко ступая в тишине, спокойно подошел к длинному столу в центре зала и, положив корону на стол, правой, здоровой, рукой вытащил пробку из графина и нарочито неторопливым жестом налил себе вина. Затем с бокалом в руке он вернулся на прежнее место и повернулся лицом к присутствующим.
– Итак, я имею удовольствие предложить вам тост, – молвил Диармайд дан Айлиль, наследный принц Бреннина. Его сочные губы улыбались. Из раненой руки на пол капала кровь. – Предлагаю всем со мною вместе выпить за Темную Розу Катала!
И он, явно превозмогая боль, шагнул к убийце и левой, раненой, рукой снял с него шапку. А потом вытащил шпильки, которыми были подколоты роскошные волосы Шарры, и они темным водопадом устремились вниз.
Убийство Деворша было двойной ошибкой. Во-первых, ее отец получил дополнительный рычаг давления на нее, стремясь во что бы то ни
