полный круг. В этом был свой узор, более прекрасный и более ужасный, чем любой другой, вытканный смертными.
Ким вышла из леса и пошла вниз, к озеру. По нему пробегала легкая рябь от летнего ветерка. Появился намек на прохладу — прелюдия к наступлению осени. Ким шагнула на плоскую поверхность камня, выступающего из воды, как когда-то давно, с Исанной, когда Ясновидящая вызвала духа воды при свете звезд.
Эйлатин находился там, внизу, она знала, глубоко внизу, в своих переплетенных коридорах из морского камня и водорослей, среди глубокой тишины своего жилища. Недоступный. Потерянный для нее. Она села на камень и обхватила руками согнутые колени, стараясь думать о многочисленных победах, стараясь переплавить печаль в радость.
Долго она сидела там, глядя поверх вод озера. Она знала, что уже наступает вечер. Ей надо идти обратно. Но так трудно было уйти. Подняться и уйти с этого места казалось ей таким окончательным и одиноким поступком, каких она еще не совершала.
Поэтому она медлила, и вскоре за ее спиной раздались шаги по камням, а потом кто-то присел рядом с ней на корточки.
— Я увидел твоего коня рядом с домом, — сказал Дейв. — Я тебе помешал?
Она улыбнулась ему снизу и покачала головой.
— Просто прощаюсь перед наступлением этого вечера.
— Я тоже прощался, — сказал он, собирая в горсть и рассыпая гачьку.
— Ты тоже возвращаешься домой?
— Я только что принял решение, — тихо ответил он. В его голосе звучали спокойствие и уверенность, которых она не слышала раньше. Ким пришло в голову, что Дейв здесь изменился больше всех их. Она, и Пол, и Дженнифер, казалось, просто пошли дальше в том. чем они уже были до прибытия сюда, а Кевин остался точно таким же, как всегда, с его смехом, и его грустью, и добротой его души. Но человек, который присел сейчас рядом с ней, дочерна обожженный летним солнцем Равнины, был совершенно не похож на того, кого она встретила в тот первый вечер з Зале Собраний, когда пригласила его сесть с ними и послушать выступление Лоренцо Маркуса.
Она заставила себя еще раз улыбнуться.
— Я рада, что ты возвращаешься, — сказала она.
Он кивнул со спокойным самообладанием и какое-то мгновение молча смотрел на нее. Потом его глаза насмешливо блеснули, что было тоже новым.
— Скажи мне, — спросил он, — что ты делаешь вечером в пятницу?
У Ким вырвался короткий, задыхающийся смех.
— Ох, Дейв, — ответила она, — я даже не знаю, когда будет вечер пятницы!
Он тоже рассмеялся. Потом смех утих, осталась легкая улыбка. Он плавным движением встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться.
— Значит, в пятницу? — спросил он, глядя ей в глаза.
И словно огонь другого цветка в душе Ким вспыхнуло внезапное чувство, сверкающая уверенность, что все будет в порядке в конце концов. Будет даже гораздо больше, чем просто в порядке.
Она протянула к нему обе руки, чтобы он помог ей подняться.
Примечания
1
Многое в этой книге имеет самую непосредственную связь с кельтской мифологией и прежде всего — имена людей и Богов. Здесь и далее использована форма их написания, которая принята в современной фольклористике и восходит к древним кельтским языкам. Название романа также связано с основным понятием кельтской мифологии — мировым древом или Древом Жизни, аналогом которого является центральный столб дома (summer tree). С Древом Жизни связан и мотив источника (в данном случае Источника мага), заключающего в себе божественную мудрость: роняя в источник свои плоды (орехи, желуди), Древо Жизни давало отведавшему этой воды полноту знания. —
