сараев в воздух взмыла сова. Некоторое время Джини наблюдала за тем, как ее белые крылья бьют по воздуху, а затем выбралась из машины.
Не говоря ни слова, Роуленд первым зашагал через двор и сад. Когда они подошли к ступенькам крыльца, он вежливо подал ей руку. Хотя на улице было холодно, от его руки шло тепло. Джини искоса посмотрела на своего спутника, гадая, не вызвано ли его молчание недовольством, однако на лице мужчины ничего нельзя было прочитать.
– Смотрите под ноги, здесь скользко, – предупредил он, когда Джини ступила на верхнюю ступеньку.
Выложенный плитками пол террасы был и впрямь невероятно скользким. Джини сделала несколько осторожных шагов и замерла, подняв голову к небу, усыпанному яркими звездами.
– В Лондоне теперь не увидишь звезд из-за городских огней. Они прекрасны, не правда ли? Когда-то я умела находить некоторые созвездия, а теперь все забыла. Орион…
– Вон те звезды.
– Полярную звезду, Большую Медведицу. Где они? – Она запрокинула голову. Роуленд, который до этого не смотрел на небо, теперь тоже задрал голову. Он поочередно указывал ей на созвездия: Кассиопеи, Большой и Малой Медведиц, показал и Полярную звезду. Взглянув на нее, Джини поежилась от холода. С галантной заботливостью Роуленд взял ее под руку и повел по скользкому плиточному полу к двери.
Когда за окном послышалось шуршание гравия и на подъездной дорожке показался «Лендровер», Линдсей сидела на кухне и читала книжку Калину и Дэнни. Уже одетые в пижамы и халатики, они примостились возле нее и таращили уже слипавшиеся глазенки. Макс висел на телефоне у себя в кабинете, а Шарлотта наверху купала Алекса и Бена. Было восемь вечера, Роуленд и Джини отсутствовали уже несколько часов.
– А ну-ка, в постель, – скомандовала Линдсей. – Вы уже спите на ходу. И никаких споров! Марш!
Дэнни чмокнул ее в щеку, и, взявшись за руки, они с Колином послушно отправились в спальню. Линдсей встала и прошлась по кухне. Прошло еще десять минут. Что, черт возьми, делают Роуленд и Джини? Не могут же они стоять внизу, в темноте, и беседовать!
За чаем Макс с деланным равнодушием осведомился, не согласится ли Линдсей подбросить завтра днем Роуленда домой. Сам он, по его словам, решил выехать рано утром. Если Джини захочет заняться случаем Кассандры Морли, то ей, видимо, придется задержаться здесь еще на день-другой – побеседовать с подругами Кассандры и Майны. Отметив бегающий взгляд и уклончивость Макса, Линдсей решила: он боится, что это предложение придется не по душе Роуленду Макгуайру.
– А почему он не может вернуться с тобой? – поинтересовалась она.
– Потому что я выезжаю на рассвете. Шарлотта расстроится, если все разъедутся сразу. Ну же, Линдсей, уж пару часов ты, наверное, сможешь потерпеть его общество!
– Ну, хорошо, – смилостивилась та, – тем более, мне все равно нужно рассказать ему кое-что.
– Правда? – заинтересовался Макс.
– Да. Помнишь, он дал мне папку и просил просмотреть ее как можно быстрее? Я сделала это и наткнулась на одну странную вещь…
– Черт! Вечно этот телефон трезвонит некстати! Это, наверное, из отдела новостей. Или – Лэндис. Расскажешь потом, Линдсей.
С этими словами Макс исчез. Затем, пока Линдсей читала его сыновьям, он появлялся еще несколько раз, но уже не пытался расспрашивать ее. Линдсей, носившаяся со своим открытием как курица с яйцом, была разочарована этим и мрачно размышляла, что Максу не интересно ничего из того, что она могла бы ему рассказать. Роуленда, думала она, это, наверное, тоже не заинтересует.
Через пятнадцать минут после возвращения «Лендровера» она по-прежнему сидела на кухне, выбивая пальцами дробь по крышке стола. Наконец с террасы донеслись шаги. Открылась дверь, и вместе с потоком холодного ночного воздуха вошли Роуленд и Джини. Мужчина помог своей спутнице снять плащ и сделал какое-то замечание, смысл которого Линдсей уловить не смогла. Джини улыбнулась.
– Вы встретились с Митчеллом? – начала Линдсей, решив выйти из тени.
– Что? – Теперь Роуленд снимал собственный плащ. – Ах, да, конечно, встретились. И не без пользы. Где Макс?
– Так как вы полагаете, Роуленд? – заговорила Джини, явно продолжая начатый до этого разговор. – Я думаю, одного дня хватит. Один день – здесь, а потом я могу отправиться в Амстердам.
– Одного дня должно хватить с лихвой. Не думаю, что одноклассницы смогут поведать что-нибудь важное, но… всякое бывает. Не исключено, что кто-то из них слышал о Старе. Возможно ведь такое, что Кассандра и Майна встречались с ним прежде…
Он осекся, не договорив фразы. В комнату вошел Макс, размахивая листком бумаги. Он выглядел взволнованным, насколько это слово было вообще применимо к нему.
– Прорыв! – начал он. – Машина найдена! Мне только что звонили из полиции.
– Нашли «БМВ»? Где?
– В очень любопытном месте. – Макс бросил на Роуленда многозначительный взгляд. – В Париже!
– В Париже? Это точно?
– Подтверждено. Она была брошена в районе Пантэн, рядом с кольцевой дорогой. Какой-то полицейский случайно наткнулся на нее три часа назад.
Зазвонил телефон, и Макс умолк. Услышав, что на втором этаже Шарлотта сняла трубку, он снова повернулся к Роуленду и продолжил:
– Да, в Париже. И, учитывая то, что тебе уже было известно, надо заметить, что это – весьма любопытно. Как, по-твоему?
