Темнота сейчас, темнота ждет его впереди, как надеялся Кай Чжэнь.
Нужно было оценить многое, в том числе и довольно ясную причину того, почему старый паук собрался уходить и почему его сын не стал его преемником. Но именно последние строчки, особенно самое последнее предложение, обдали холодом Кай Чжэня.
Он дрожал в буквальном смысле оба раза, когда читал эти слова. Словно костлявый палец дотянулся через все ли, лежащие между ними – мимо гор и долин, медленно текущих и быстро несущихся рек, фруктовых садов и рисовых полей, шелковых ферм, городов и деревень, кишащих разбойниками болот – и прикоснулся к его сердцу.
«Держи под контролем свою женщину», – написал Хан Дэцзинь. Конец письма.
«Палец подобен кинжалу», – подумал Кай Чжэнь. Эти последние слова были написаны после краткого описания происшествия в Гэнюэ, покушения на убийство фаворитки императора.
«Да помогут мне все боги», – думал Кай Чжэнь, сидя за своим столом при свете лампы. В тот момент, когда радость должна была взрываться внутри него подобно новогоднему фейерверку, он застыл от холода, одновременно обливаясь потом от страха.
Он долго осыпал проклятиями старика, не заботясь о том, кто может его услышать. Самыми грязными словами, какие знал, самыми страшными и жестокими проклятиями. Потом он достал кое-что из стола и пошел искать жену.
Они сидели вдвоем в меньшей из двух гостиных. Через некоторое время он попросил ее принести флейту, чтобы поиграть ему. Она всегда делала то, о чем он ее просил, в этом отношении она была безупречна.
Когда она вышла из комнаты и после того, как он послал служанку за едой для них обоих, Кай Чжэнь отравил вино своей жены.
Ее нельзя было зарезать или заколоть. Даже в таком удаленном месте это было слишком рискованно: кто-нибудь – кто угодно – мог обнаружить, что хозяйка умерла насильственной смертью. Это само по себе могло стать еще одним оружием для старика, который отходит в сторону, но не уходит по- настоящему.
Нет, Тань Мин умрет сегодня ночью во сне, если правда то, что рассказывали об этом порошке. Они совершат похоронные обряды и похоронят ее с жемчужиной во рту, чтобы дух не покинул тело.
Он будет проклят, проклят во веки веков, если позволит ей остаться в живых и стать еще одним мечом у своего горла, рукоять которого держит в руках Хан Дэцзинь. Ему нужно быть более безжалостным, чем слепой, и он на это способен.
Его новая жена имела склонность к насилию, он имел основания так думать. Но она никак не могла устроить покушение на жизнь той женщины в Гэнюэ отсюда, да еще так, чтобы оно точно совпало с тем моментом, когда его вызвали обратно во дворец.
Но все знали историю отношений его семьи с той семьей – того слабоумного придворного и его странной дочери. Если бы он был расположен винить себя (а он не был склонен это делать), то знал бы: причина в том, что он подписал приказ сослать Линь Ко на остров Линчжоу. Ошибка, но кто мог знать?
«Мне будет недоставать Тань Мин», – подумал он, сидя у очага, ожидая, когда она вернется и выпьет вино, которое сегодня прервет ее жизнь. Он все еще скучал по первой жене.
Он больше никогда не женится – так он решил, попивая свое осеннее вино. Жены, какими бы и гибкими и умными они ни были, делают мужчину уязвимым.
«Посол, отправленный к варварам, – казал Лу Чао племяннику, – должен вообразить себя женщиной».
Он должен развить в себе такое же умение внимательно наблюдать, незаметно смотреть и слушать, чтобы разгадать характер тех людей, с которыми они сталкиваются.
Так живут женщины, при дворе и в других местах, как объяснил он Лу Ма на корабле, который уносил их на север вдоль побережья. Женщины таким способом завоевывают себе место в мире.
Он уже прибегал к этому способу в прошлом. И уже ездил в качестве посла на север, дважды встречался с императором сяолюй: в первый раз привозил подарки ко дню рождения, во второй – вел переговоры (безуспешно) о возвращении Четырнадцати префектур или части из них. Медленное путешествие по суше с очень большой свитой, как требовала важность миссии.
Эта поездка другая – по морю, всего с горсткой людей, втайне от всех.
Посол не должен действовать, как все люди – так считает Чао. Двор, империя, должны извлечь знания и понимание ситуации из его путешествия за границу. Он не должен допускать, чтобы его слишком смелые слова или поступки повлияли на события.
Он должен наблюдать – считать коней и всадников, видеть наличие или отсутствие голода или недовольства, отмечать тех людей в окружении правителя варваров, кто отводит взгляд, когда произносят определенные слова. Поговорить с ними позже, если удастся. Узнать, к кому прислушивается правитель, и кому это не нравится.
Он задает (учтиво) вопросы, запоминает ответы или записывает их – шифром. Бывали случаи в прошлом, когда записи попадали в чужие руки, и это создавало большую неловкость.
Он весело ест ужасную пищу (он предупреждал об этом племянника) и пьет перебродившее кобылье молоко, которое так любят варвары. Он заставил
