пустынной дороге на юг, мимо ферм и замков, деревень и полей и лесов, под взошедшими лунами и звездами над Арбонной.
Лиссет, которая была одной из первых и, возможно, величайшей из женщин-трубадуров Арбонны, происходила из достойной семьи, была дочерью торговца оливками, чьи земли лежали восточнее прибрежного города Везета. Она была среднего для женщины роста, с каштановыми волосами и приятными чертами лица. Говорили, что в юности она отличалась прямотой, и эта черта, по-видимому, сохранилась в ней всю жизнь. Брат ее матери, сам жонглер небольшого таланта, впервые заметил у юной Лиссет чистый голос и поэтому взял ее в ученицы и обучил искусству и мастерству жонглеров. Однако очень скоро Лиссет далеко обогнала своего дядюшку в известности…
Именно после битвы у озера Дьерн, когда Арбонна была спасена от губительного вторжения с севера, искусство Лиссет выдвинуло ее в ряды трубадуров, и она начала писать собственные песни. Ее «Плач по исчезнувшей сладкой музыке», в котором она оплакивала двух своих убитых друзей, стал ее первой и, возможно, самой знаменитой песней. Очень скоро она стала гимном во славу всех, кто пал в той войне…
Лиссет всю жизнь поддерживала тесную дружбу с великим королем Блэзом Гораутским, а также с его первой и второй женами, и многие считают, что ее «Элегия короне всех королей», написанная на смерть короля Блэза, является ее самым совершенным и трогательным произведением… Лиссет Везетская никогда не была замужем, хотя имела, как всем известно, одного сына по имени Аурелиан, которого, несомненно, нет необходимости представлять тем, кто читает или слушает эти слова. Много слухов ходило во время жизни Лиссет и после ее ухода к Риан относительно человека очень широко известного, который мог быть отцом ее сына. Но в наши намерения не входит повторять эти досужие измышления здесь, мы лишь излагаем те сведения, истину которых можно утверждать с уверенностью после стольких лет, минувших с тех пор…
ЧАСТЬ I
Глава 1
Как он понял, пропал конь. И пока животину не найдут, базар не откроют, какими бы заманчивыми ни казались товары, привезенные кораблем с юга Фираз ибн Бакир, купец из Фазаны, явно приплыл сюда не вовремя Базарная площадь острова в это серое весеннее утро была слишком уж многолюдна. Бросалось в глаза множество сильных вооруженных бородатых мужчин. И непохоже было, что они явились сюда ради торговли Фираз, который нарочно нарядился в яркие шелка (совершенно не защищающие от резкого ветра), чтобы все видели представителя славного халифата Аль-Рассана, вынужден был считать эту задержку еще одним испытанием, посланным ему за грехи, совершенные в далеко не добродетельной жизни.
Купцу вообще трудно жить добродетельной жизнью Партнеры требуют прибыли, а прибыль трудно получить, если не нарушать законы и исповедовать истины, данные пророком своим последователям.
В то же время было бы совершенно несправедливо утверждать, что ибн Бакир ведет жизнь праздную и роскошную Он только что пережил (со всей выдержкой, посланной ему Ашаром и священными звездами) три шторма во время очень долгого путешествия по морю на север, а затем на восток, страдая, как всегда, желудком, который бурлил, подобно волнам Нанятым судном правил постоянно пьяный капитан. Пьянство — это нарушение заповедей Ашара, конечно, но, к несчастью, положение ибн Бакира не позволяло ему занять твердую моральную позицию в этом вопросе.
Все равно в этом плавании твердость совсем покинула его.
Ашариты, как у себя на родине, в восточных землях Аммуза и Сорийи, так и в Аль-Рассане, говорят, что всех людей можно разделить на живых, мертвых и тех, кто в море. Сегодня утром ибн Бакир проснулся до рассвета и вознес последним ночным звездам благодарственную молитву за то, что все- таки еще раз остался среди живых.
Однако здесь, на далеком языческом севере, на этом продуваемом ветрами базаре острова Рабади, ему снова захотелось в море, только бы покинуть
