Для Блэза все это было слишком быстро во многих смыслах, он не поспевал.
— Меня уже наняли, — возразил он. — Помнишь? Маллин де Бауд, тот парень, барон из Арбонны. Хорошенькая жена.
Бертран громко расхохотался. Ягненок поднял голову и несколько мгновений смотрел на них, затем вернулся к своему занятию.
— В самом деле, — сказал герцог, — ты опровергаешь репутацию своей страны подобными шутками: все знают, что у гораутцев отсутствует чувство юмора.
Блэз позволил себе слабо улыбнуться.
— То же самое мы говорим у себя дома о гётцландерах. Валенсийцы пахнут рыбой и пивом, портезийцы всегда лгут, а мужчины Аримонды спят в основном друг с другом.
— А что говорят у вас дома насчет Арбонны? — тихо спросил Бертран де Талаир.
Блэз покачал головой.
— Я уже давно не был дома, — ответил он, уходя от ответа.
— Месяца четыре, — сказал де Талаир. — Это я проверил. Не так уж давно. Так что там говорят? — Его пальцы слабо сжимали флягу. Вечернее солнце блестело на его коротких каштановых волосах. Он уже не улыбался.
И Блэз тоже. Он ответил на откровенный взгляд голубых глаз таким же откровенным взглядом. Спустя долгую минуту он произнес в тишине высокогорного луга:
— Говорят, что вами правят женщины. Что вами всегда правили женщины. И что Тавернель в устье реки Арбонны имеет самую чудесную естественную гавань в мире для кораблей и торговли.
— А Адемар Гораутский, увы, не имеет никакой защищенной морской гавани, так как граничит на севере с Валенсой и женоподобной Арбонной на юге. Несчастный король. Зачем ты здесь, Блэз Гораутский?
— Хочу разбогатеть. Никакой тайны, как бы тебе этого ни хотелось.
— Вряд ли можно разбогатеть, гоняясь за овцами мелкого барона по этим горам.
Блэз улыбнулся.
— Это только начало, — ответил он. — Первый контракт, который мне предложили. Возможность лучше изучить ваш язык, посмотреть, что еще подвернется. Есть свои причины, почему мне полезно было покинуть на время города Портеццы.
— Твои собственные причины? Или Адемара Гораутского? Не скрывается ли случайно под этой бородой шпион, мой зеленоглазый друг с севера?
Всегда существовала возможность услышать это. Блэз удивился тому, насколько он спокоен теперь, когда обвинение предъявлено открыто. Он протянул руку, и де Талаир снова отдал ему флягу с бренди. Блэз сделал еще один короткий глоток и вытер рот тыльной стороной ладони; сегвиньяк был и в самом деле необычайно хорош.
— В самом деле. Очень важную информацию можно собрать здесь, — сказал он, по какой-то необъяснимой причине к нему вернулось хорошее настроение. — Я уверен, Адемар щедро заплатит за точное количество овец в этих горах.
Бертран де Талаир снова улыбнулся и сменил позу, теперь он опирался на локоть, вытянув перед собой ноги в сапогах.
— Это могло быть всего лишь началом, как ты сказал. Чтобы втереться к нам в доверие.
— И поэтому я заставил тебя предложить мне место. Ты слишком высокого обо мне мнения.
— Возможно, — согласился де Талаир. — Сколько тебе платит Маллин?
Блэз назвал цифру. Герцог равнодушно пожал плечами.
— Удваиваю эту сумму. Когда сможешь приступить?
— Мне заплатили за две недели вперед, считая от этого дня.
— Хорошо. Жду тебя в Талаире через три дня после этого.
Блэз поднял ладонь:
— Внесем ясность с самого начала. То же самое я сказал эну Маллину де Бауду. Я — наемник, а не вассал. Никаких клятв.
На лице Бертрана снова появилась та же ленивая, насмешливая улыбка.
— Конечно. Мне бы и в голову не пришло просить тебя давать клятвы. Интересно только, что ты будешь делать, если Адемар двинется на юг? Прикончишь меня во сне? Может быть, ты не только шпион, но еще и убийца?
Собственно говоря, этот выпад был слишком опасно близок к истине. Блэз внезапно подумал о верховной жрице Риан на ее острове в море. Он посмотрел на свои руки, вспоминая Рюделя, безлунную ночь в Фаэнне, в Портецце, дворцовый сад в этом опасном городе, светлячков, аромат апельсинов, кинжал в своей руке.
Он медленно покачал головой, вернувшись в мыслях назад, в Арбонну, на это высокогорное плато, к этому опасно проницательному человеку, который сейчас смотрел на него в упор своими яркими голубыми глазами.
— Я не давал клятвы верности Адемару, как не буду давать ее и тебе, — осторожно ответил Блэз Бертрану де Талаиру. Он поколебался: — Ты и
