Дом, который построил Свифт (киносценарий)

Доктор застонал.

(Заботливо) Как вы себя чувствуете, доктор? Вы не совсем удачно вышли через окно.

Доктор вновь застонал.

— Ничего страшного. Здесь это бывает… И пожалуйста, не разговаривайте…

Патрик. Да-да, сэр. Попробуйте отвечать молча. Мыслью! Вы же хотели научиться…

Доктор сел на диване, обалдело посмотрел на Патрика, затряс головой.

— Нет, мимика не нужна. Только взглядом.

Доктор посмотрел на него.

— Вот! Я все понял. Вы мысленно спросили: какого черта вам надо? Замечательно! Объясните все доктору, мисс Джонсон! (Подошел к окну, в подзорную трубу стал наблюдать за небом.)

Эстэр (шепотом). Доктор… У меня нет времени все подробно рассказывать, но если вы и вправду беспокоитесь за жизнь декана, то можете ему помочь! Вы только сейчас ощутили себя Гулливером и сделали, на мой взгляд, это убедительно.

Патрик (нервно). К делу, мисс Джонсон. Некогда! Они зависли над садом.

Эстэр (испуганно оглядываясь). Этот «парящий остров»!.. Мы все гадали, что это: комета или посланцы иных миров? Сегодня утром здесь появились какие-то люди, которые заявили, что они — «пришельцы из будущего». Лапутяне.

Доктор потряс головой.

Да, сэр, я тоже сделала такой жест, но они убедили меня, что это правда и что они прилетели, чтобы встретиться с деканом Свифтом, поскольку у них там отмечается трехсотлетие его смерти. И тут мы с Патриком подумали: а вдруг это обман? Вдруг это подосланные губернатором наемники? Можем ли мы подвергать такой опасности декана?!

Доктор взглянул на нее, мучительно соображая, потом встал, направился к письменному столу.

Патрик (радостно). Вы все правильно поняли, сэр! Они не знают его в лицо. Я бы сам сел, но у меня глаз пустой. Вызовет сомнения.

Эстэр (усаживая доктора в кресло). Вот так. Возьмите в правую руку перо. Так его обычно изображают художники. Накинем мантию.

Патрик. Скорей, мисс Джонсон! Остров идет на посадку! (Подбежал к доктору, положил перед ним пистолет.) На всякий случай, сэр! И мы тут рядом, за стеной.

Эстэр. Благослови вас Бог!

Патрик (поспешно зашторивая окна). Не волнуйтесь, доктор. Сидите, наблюдайте. Нам только выяснить… (Обернулся и, увидев пронзительный взгляд доктора, склонился в почтительном поклоне). Извините, господин декан! Я всегда лезу с идиотскими советами…

Патрик и Эстэр исчезли. Зазвучала загадочная музыка. Пронзительный звук приближался, нарастая. Послышался треск.

Разрывая стены, в кабинет ворвалась толпа странных людей в кожано-нейлоновых одеяниях. Мелькают блицы фотоаппаратов, стрекочут кинокамеры. Толпа «гостей» обступила доктора. Неожиданно из толпы выскочил вперед лапутянин, заговорил в бодром темпе, извергая информацию и явно не стесняясь присутствием хозяина.

Лапутянин. Благоговение, друзья! Благоговение! Вы в доме Джонатана Свифта. Год рождения — тысяча шестьсот шестьдесят седьмой, смерти — тысяча семьсот сорок пятый. В ряду великих сатириков прошлого у Свифта особое место. Не ищите в нем радостного оптимизма Рабле, изящной иронии Вольтера, скептицизма Франса. Свифт яростно саркастичен!

Один из гостей (испуганно поглядывая в сторону доктора). Вы уверены, что он нас не замечает?

Лапутянин. Я объяснял — декан невменяем. В последние годы жизни впал в безумие. Обратите внимание: отсутствующий взгляд, на лице выражение опустошенности, полное отсутствие рефлексов! (Изящным движением достал булавку, уколол доктора в плечо.)

Доктор не шелохнулся.

Один из гостей. Миньерова болезнь?

Лапутянин. Специалисты считают, что так. Таким образом, мы его вряд ли беспокоим. Мы у него где-то в подсознании, мы для него — видение.

Один из гостей. Бедняжка! Почему он не похож на свой портрет?

Лапутянин. Вы имеете в виду работу Джеверса в Национальной галерее? Она недостоверна. Внешний облик декана — одна из многих загадок исследователей. (С улыбкой посмотрев на доктора.) Мистификатор! Художникам не позировал, собственные книги не подписывал. Даже рукопись «Гулливера» подбросил издателю анонимно. Под дверь…

Один из гостей. Какая беспечность! Она могла пропасть.

Лапутянин (с усмешкой). Разве классики думают о нас? Жгут рукописи, рвут черновики.