Это старая баварская песенка… Над ней плакала еще моя прабабушка, очевидно предполагая, что я когда-то буду ее исполнять… Она мне говорила: радуйся жизни, Отто! Пока ты ею недоволен, она и проходит… И еще она мне говорила: не торопись на тот свет! Там вряд ли лучше, чем здесь, иначе здесь никого бы не осталось… Вот так, солдаты! (Поет.)
Отто. Садитесь, пожалуйста.
Люди из контрразведки сказали, что вы артист. Это правда?
Конферансье. Да.
Отто. Ваша фамилия — Буркини. Вы итальянец?
Конферансье. Нет. Русский.
Отто. В двадцатых годах я часто бывал в Петербурге и видел в кабаре «Кривое зеркало» одного замечательного артиста… Тоже Буркини…
Конферансье. Этой мой отец.
Отто. Он жив?
Конферансье. Умер.
Отто. Жаль… Профессионал высокого класса. Помню, он работал замечательный номер с шариками… Начинал говорить, а изо рта вылезал шарик… Потом другой… третий… (Смеется.) Кстати, как он это делал?
Конферансье. Имитация… Шарик был один и тот же… (Замечает на столе шарик.) Разрешите?
Отто. Да. Конечно…
Конферансье. Примерно так… (Достает изо рта шарик, кидает его в сторону. Слышен стук упавшего шарика. Открывает рот — шарик на месте.)
Отто. Браво! Хороший трюк… Еще он смешно бил чечетку… Как-то так… (Показывает.)
Конферансье (чуть улыбнулся). Похоже. Только левую ногу надо больше тянуть… Раз-два-три… Раз-два-три… (Показывает.)
Отто (сухо). Прошу сесть!
Ну, что будем делать, коллега?
Сколько с вами артистов?
Конферансье. Пятеро.
Отто. Что за люди?
Конферансье. Хорошие люди.
Отто (резко). Конкретнее! (Чуть смутившись.) Извините, что допрашиваю, это необходимо.
Конферансье. Да, да. Я понимаю… Мой партнер — комик Лютиков. Фокусник. Чтец. Танцор. И девочка…
Отто. Жанр?
Конферансье. Она не артистка… Она случайно с нами… В общем, это моя поклонница.