независимости. Мир меняется. Реальность подвержена изменениям. Тибет – отсталая страна, с экономической и материальной точки зрения. Духовно же мы весьма развиты, и это известно всем. Поэтому ради наших собственных интересов и материального роста, мы хотим оставаться в составе Китайской народной республики.
- Следовательно, вы признаете, что Тибет является частью Китая?
Далай Лама: Да.
- И больше не стремитесь к независимости?
Далай Лама: Нет.
- Китайцы утверждают следующее, Ваше Святейшество. Они говорят, что вы продолжаете призывать к демилитаризации Тибета, продолжаете требовать, чтобы китайские переселенцы покинули Тибет. По их словам, это попытка с вашей стороны достичь независимости с помощью ловких маневров, зайти с черного хода, так сказать.
Далай Лама: Мне кажется, они не слишком внимательно читали мои выступления в восьмидесятых. Я вкладывал в свои слова следующий смысл (и это было соглашение, которое устраивало Индию и сопредельные страны)… Я предлагал превратить Тибет в зону мира, в зону без оружия. Но я сказал, что это всего лишь мечта, моя мечта.
- Это не условие?
Далай Лама: Нет, нет.
- Это мечта о будущем, это не условие?
Далай Лама: Да, далеком будущем.
-Еще одно. Вы призываете к «обширной автономии» или «подлинной автономии» Тибета. Китайцы говорят, у Тибета и так автономный статус в составе КНР. Чего в таком случае вы добиваетесь от китайцев? Чем вас не устраивает китайская автономия?
Далай Лама: Многие сегодня посещают Тибет, в том числе много китайцев. Когда они добираются до Лхасы, то понимают, что Тибетом управляют, вселяя страх. Автономия предполагает нескольку иную форму правления. Тибетцы должны обладать абсолютными полномочиями во всех вопросах, исключая международные отношения и оборону. Все прочие вопросы тибетцы в состоянии решать самостоятельно, возможно, даже лучше, чем китайцы, потому что они лучше знают тибетский менталитет и природную среду.
Вот, чего я добиваюсь. На бумаге, да, у нас есть автономный статус. Но в реальности, все ключевые посты занимают китайцы, которые понятия не имеют о тибетской культуре, обычаях и менталитете. Что уж говорить о понимании ценности тибетской духовности.
- И это уже условие. Это не мечта на будущие времена. Это то, чего вы хотите добиться сейчас.
Далай Лама: Совершенно верно.
- И это очень важно.
Далай Лама: Да.
- И когда китайцы говорят, что уже предоставили автономию Тибету, вы отвечаете, что это не автономия. Китайцы держат Тибет в страхе.
Далай Лама: Верно. Управление с помощью страха – это реальность современного Тибета.
- Еще один момент, Ваше Святейшество. Китайцы утверждают, что вы требуете, чтобы все тибетоязычные народы, проживающие за пределами нынешних границ Тибета, были включены в состав расширенной автономии. Они говорят, что это непрактично. Этого не было в истории, этого не может быть и в наши дни.
Далай Лама: Как я говорил ранее, дело тут не в истории. Реальность сегодняшнего дня такова, что угроза исчезновения нашей культуры ощущается во всех уголках Тибета. Поэтому все шесть миллионов тибетцев испытывают искреннее желание сохранить нашу культуру, язык и духовность. Поэтому мы, живущие сегодня в свободных странах, как с морально-этической точки зрения, так и на самом деле, действуем от лица всех этих людей.
Поэтому, поскольку мы не добиваемся независимости или отделения, мы будем в высшей степени удовлетворены, если китайцы предоставят нам определенные права в рамках автономии. Мы во многом готовы к сотрудничеству с китайцами. Наша главная проблема – сохранение своей культуры, духовности и окружающей среды.
- И именно поэтому тибетцев необходимо объединить?
Далай Лама: Да.
- Мне понятна ваша позиция, ваш ответ китайскому премьер-министру. Но позвольте обрисовать еще одну проблему. Вам 71. Китайцы говорят, что возраст – ваш враг, а время на их стороне.
Далай Лама: Это не беда. Тибетский вопрос – это не мой личный вопрос. Я не пытаюсь отстаивать своих собственных интересов, или интересов «старого института» Далай Ламы. Все обстоит не так.
- То есть, он продолжит свое существование?
