— Ой, и скверный у тебе язык, воительница, — заметил Хагол. — Но да береженого, у нас говорят, Боги берегут, посему навет твой прощаю и молкну. Но людей своих без отдыха придержу, как и Горузд. Ежели правда твоя — век мы тебе должны будем, а ежели нет, ответ несть за скверну станешь.
— Сама буду рада ошибиться. Лучше свою голову потерять, чем чужую подставить. Поговорка и другая на эту тему есть — знал бы, где упасть — соломку подстелил. Вот этим и займемся.
— Ладно-ть, зри шибче, — кивнул Горузд и махнул своим — уходим.
Миряне разделились: кто в строй и за другими племенами в городище направился, а кто гуртом вокруг Халены сбился.
Как последние в лесу скрылись, пятьдесят всадников по полю, усеянному мертвыми врагами к лесу прошло. Халена дружников распределила по всей местности, поглубже в чащу удалившись. У опушки с лошадьми троих оставила в четырех местах. И дальше по ходу, по паре человек расставила, чтоб обзор хороший был. Большинство же по краю опушки рассредоточилось. Небольшая прогалина меж лесами, но дальше, Гневомир сказал, прямой выход к реке, а слева и справа — елань. Значит, если пойдут роски да лютичи, все равно миряне их увидят. Но скорей всего здесь они пойдут — места лучше не придумаешь. Подумать: кто ждать врагов будет на поле недавнего сражения? Если и сообразят глупые победители, что неладно дело, здесь дозоры не поставят. К тому же вороны, слетающиеся на падаль, предупредят криком, если кто поблизости находится.
— А хорош обзор: впереди лес, позади мертвые, по бокам поля. Если с плохим, как я думаю, наведаться решат, здесь пойдут, — легла в траву Халена, по сторонам поглядывая.
Гневомир в беге от нее, слева пристроился, лег и давай, травинку покусывая, облака разглядывать, жмуриться. Миролюб справа лег пространство обозревать. Дальше Вологар, Велимир, Трувояр, Лютолюб. Как шахматные квадратики рассредоточены — не проскочить мимо незамеченным, не пройти ни человеку, ни зверю.
— Слышь, Халена, а ты вправду, откель про думки росков знаешь? — спросил шепотом Гневомир.
— Не знаю я, а предполагаю. Разница.
— Ну, ежели вправду скумекала, порежут нас сперва, апосля тех, кто в Славле пирует, — хмыкнул.
— Ничего подобного, предупредим. Затем здесь и встали.
— Угу, — хмыкнул тихо. — Ты поди знашь, сколь их пойдет на нас?
Девушка лбом в траву уткнулась — а прав Гневомир. Всевышний, помилуй и вразуми! Об этом-то она не подумала! Гонцам уйти нужно будет дать, значит бой принять, а их всего на всего пятьдесят человек. Долго ли сдерживать будут? Полягут ведь все.
— Смертники… А ну-ка, собирайтесь в город, — прошипела парням.
— Ага, сейчас! — гоготнул Гневомир: все ему едино — что на пир, что в сечу. Погудала!
— Уходите, правда!
Миролюб вытянулся на траве, глаза закрыл — сплю, отстань! Гневомир давай опять облака рассматривать. Велимир под куст маскироваться начал, Трувояр окапываться. Не сдвинешь теперь — поздно одумалась воительница.
Глава 12
— Что происходит?! Вы что, оба сошли с ума?!! — вне себя от возмущения вопрошал Иржи Д'Анжу, сотрясая воздух газетными и журнальными экземплярами. Они пестрели снимками и статьями о недозволенном, возмутительнейшем поведении королевской четы Эштер Ланкранц. С разворота смотрела Анжина, обнимающая шею очередного любовника, Ричард, в обнимку с двумя красотками, зал `Шантале' после посещения короля и его советника, вечеринка в `Стелси', устроенная королевой.
Ричард молча смотрел на белое от гнева лицо короля Сириуса: ему незачем было знать правду, а ложь он держал в руках.
— Молчишь?!… Я больше не желаю вас знать! Забудь обо мне и Анжине передай! Она ведет себя как самая низкая шлюха! А ты даже не пытаешься вразумить ее! Общество скандализировано!
— Вразуми свою сестру сам.
— Как?!! — перекосило короля. Глаза стали ярко-зелеными. — Она не отвечает на звонки, игнорирует любые попытки не то что попенять — связаться с ней!
Ричард пожал плечами и отключил видеосвязь.
Пит, изображающий истукана во время общения королевских особ, с шумом выдохнул воздух и, расслабленно откинувшись на спинку кресла, водрузил ноги на пуф, а взгляд вперил в потолок:
— М-м, бардак на сегодня отменяется?
Ричард покосился на него и, отодвинув раскрытую перед ним папку с документами, откинулся на спинку кресла, потирая подбородок в раздумьях.
— Нет, я не против увеселительных рандеву по местным заведениям, но знаешь, лица посетителей и служащих несколько меняются, когда мы входим, это…м-м-м, уже не забавляет, Рич. В `Шантале' ты явно переусердствовал, до сих пор зал закрыт, между прочим, восстанавливают повреждения, — весело
