слишком хотела, хотя и не ожидала от этой встречи ничего хорошего.
Федра поднялась из-за стола и сделала глубокий вздох, пытаясь успокоиться. Затем облачилась в свой черный плащ, взяла пакет с экземпляром книги отца и, предупредив Дженни, что уходит, отправилась в путь.
Эллиот стоял у окна утренней комнаты, глядя на деревья в саду. Листья уже стали желтеть, и последние цветы клонили свои головки перед наступающими холодами. Почему-то эта картина навеяла ему воспоминания о цветущем кустарнике, окружавшем веранду в Пестуме.
Он бросил взгляд на стол, где высилась аккуратная стопка страниц. Ему потребовалось три часа, чтобы прочесть мемуары Ричарда Друри.
Определенно, это будет сенсация. Друри обладал острым взглядом, когда дело касалось слабостей его собратьев-мужчин. Его наблюдения были колкими, умными, откровенными. Даже слишком.
Ему следует написать Федре и поздравить ее с успешной публикацией. А заодно коснуться других вопросов. Впрочем, нет. Лучше навестить ее.
Раздался стук, и в комнату вошел лакей.
– Сэр, к вам посетительница.
– Проводите ее к моей тете. Сегодня я не принимаю, – рассеянно отозвался Эллиот.
– Она ясно дала понять, сэр, что пришла к вам, а не к вашей тете.
Эллиот устремил на лакея пристальный взгляд.
– Она дала вам визитную карточку?
– Нет, сэр. Я пытался выпроводить ее, но она была очень настойчива. – Он скорчил гримасу. – Весьма странная особа. Выглядит как одна из этих бунтарок. Или, скорее, как…
– Колдунья?
– Да, сэр. Как вы догадались?
Эллиот почувствовал, что улыбается.
– Проводите ее сюда.
Он снова повернулся к окну и уставился в него невидящим взором, представляя себе, как Федра идет по коридорам в развевающихся черных одеждах и с распущенными волосами.
Она опередила его. Эллиот не знал, что заставило Федру прийти, впрочем, не все ли равно. Он закрыл глаза, прислушиваясь к ее шагам и поражаясь охватившей его радости.
Лакей проводил Федру в утреннюю комнату и исчез.
У окна спиной к ней, стоял мужчина. Достаточно красивый, чтобы лишить женщину дара речи. И достаточно уверенный в себе, чтобы при желании пренебречь элементарной учтивостью.
Он обернулся, и Федра облегченно вздохнула при виде его теплой улыбки.
– Как хорошо, что ты пришла! Я как раз собирался к тебе. Мы могли разминуться на улице.
Федра не знала, чего ждать, и теплое приветствие Эллиота ободрило ее. Действие, которое он всегда оказывал на нее, ничуть не ослабло за минувший месяц. Она почувствовала, что задыхается.
Эллиот усадил ее на один из стульев, стоявших вокруг стола, а сам занял другой.
Федра положила пакет на стол.
– Я принесла тебе книгу моего отца.
– Спасибо, я уже прочел ее. – Он указал на стопку страниц на другом конце стола.
Федра глубоко вздохнула, стараясь овладеть собой. И чтобы полнее ощутить его присутствие и запах. Все это было так похоже на мечты, заполнявшие ее голову ночами. Только в этих мечтах он заключал ее в объятия и они…
Хотя Эллиот находился так близко, что она могла коснуться его, в нем чувствовалась отчужденность. А его самообладание свидетельствовало о том, что он далеко продвинулся на пути к избавлению от ее чар.
Это наблюдение так расстроило Федру, что ее сердце болезненно сжалось. Но чего еще она могла ждать?
Эллиот постучал по пакету.
– Это настоящий успех, Федра.
Федра подавила порыв прижаться губами к его руке. Они не виделись месяц, который показался ей вечностью.
– Я заметил, что там нет упоминаний о Чолгроуве, – сказал Эллиот.
– Он убедил меня, что мой отец заблуждался на его счет.
Он единственный, кому это удалось. Эллиот кивнул.
– Однако ты сделала небольшую приписку, касающуюся твоей матери.
– Ты сердишься на меня за это?
– Я знаю, как много он значил для тебя.
– Зато никто больше не попадется на этот крючок. Я подозреваю, что эти статуэтки и камеи по-
