Кристиан сделал глубокую затяжку. – Довольно наглое заявление с его стороны, поскольку это мой дом. Но оно произвело на тетушку столь сильное впечатление, что я не стал напоминать ему об этом факте.
– Подозреваю, что после отъезда семейства в Эйлсбери ты не разговаривал ни с одним живым существом. Столь подробное объяснение наводит на мысль, что ты очарован звуками собственного голоса.
– Я всего лишь излагаю семейные новости. Ты слишком нетерпелив.
– Ты не мог бы вернуться к дуэли?
– Пожалуйста. Хейден выставил Саттонли. Кэролайн плакала несколько дней, и тетя Генриетта с Алексией увезли ее в загородное поместье, чтобы успокоить. А Саттонли уехал из города. По-моему, очевидно, что произойдет дальше.
Единственное, что было очевидно Эллиоту, так это то, что Кристиан не говорил так много за последние восемь месяцев.
– И что тебе очевидно?
– Первое: виконт Саттонли не прекратит своих ухаживаний. Для него это теперь дело принципа. Он убедит Кэролайн бежать. Второе: Хейден кинется в погоню и поймает парочку, прежде чем та успеет обвенчаться, но вред уже будет причинен. Третье: Хейден не изменит своего отношения к Саттонли, тетя Генриетта устроит истерику, репутация Кэролайн будет погублена. И последнее: мне придется вызвать Саттонли на дуэль.
– Но разве не Хейден должен вызвать его на дуэль? В конце концов, он ее опекун.
– Я этого не допущу. Если его убьют, Алексия останется вдовой, ожидающей ребенка.
– Алексия ждет ребенка?
– Это вторая новость. – Кристиан снова откинулся в кресле и стряхнул пепел с сигары. Внезапно он перестал изображать снисходительного брата, превратившись в маркиза Истербрука полностью и окончательно. – Довольно об этом. Расскажи мне о своем путешествии.
Эллиот отправил в рот очередной кусок каплуна, тщательно разжевал его и запил вином. Кристиан прищурился, наблюдая за его гастрономическими утехами.
– Я нашел мисс Блэр по адресу, указанному Алексией.
– Мемуары у нее?
– Нет, но они действительно достались ей. В этом мы не ошиблись.
– Сколько это будет стоить?
– К сожалению, она не намерена брать у нас деньги.
От добродушной иронии, которую Кристиан демонстрировал, не осталось и следа.
– Сколько ты предложил?
– Мы не обсуждали деталей. Ее оскорбило само предложение.
– Разумеется. Вот почему следует сразу называть сумму, Желательно большую. Тогда твой оппонент будет слишком занят, прикидывая, что можно приобрести на эти деньги, И забудет об оскорбленной гордости.
– Дело не в сумме. Мисс Блэр обещала своему отцу, когда тот был на смертном одре, что опубликует его мемуары. И не может пренебречь своим долгом.
Кристиан небрежно взмахнул сигарой.
– Тогда нам придется пойти другим путем. Где эта рукопись?
– Мисс Блэр не взяла ее собой, видимо, рукопись где-нибудь в Лондоне.
– Не думаю, что ее трудно найти. Учитывая, что у нее немного собственности, рукопись должна храниться либо у нее дома, либо у третьего лица, подруги или поверенного. – Кристиан задумался. – Когда она намерена вернуться домой? Сколько у нас времени?
Эллиот подумывал о том, чтобы солгать, но решил, что не стоит.
– Она уже вернулась. На том же корабле, что и я.
Кристиан на секунду замер, уставившись на тлеющий кончик сигары, затем бросил на Эллиот ястребиный взгляд и поднялся с кресла.
– Уверен, ты сделал все, что мог. Однако теперь этим займусь я.
Эллиот тоже встал.
– Нет. Держись от нее подальше. И не вздумай давить на нее.
Кристиан окинул его изучающим взглядом. Затем понимающе кивнул:
– Вот черт! Она соблазнила тебя.
– Никто меня не соблазнял. Все было совсем не так.
– Что бы это ни было, она обезоружила тебя. А ты не мог, наслаждаясь милостями этой девицы, попросить ее об услуге, которая так важна для тебя? Женщины, если их ублажить, становятся весьма отзывчивыми к просьбам своих любовников.
– Не говори о ней в таком тоне, черт бы тебя побрал!
– А в каком тоне я должен о ней говорить? Как о твоей возлюбленной? Или любовнице? Бьюсь об заклад, она не дала тебе повода воспринимать ее в любом из этих качеств. Вот почему ты предпочитаешь
