— Непотребы, — объяснил Нейсмит. — Ворвались, убили — и тут же смылись. — Он весь вспотел и постарался успокоиться.
— Ты сам видел?
— Да.
— Почему сразу не сказал?
— Не было случая.
Губы мужчины искривились в усмешке.
— Где тот робот? — спросил он, обернувшись.
К нему подплыл гроб. Нейсмит узнал зелено-красные арабески.
— Слушаю, сэр?
Этот человек сказал тебе, что Непотребы убили Хреля?
— Да, сэр.
— А ты сам видел?
— Нет, сэр.
— Стреляли ли убоны, была ли тревога?
— Нет, сэр. Этот человек сказал, что все вышло из строя, сэр.
— А на деле?
— Нет, сэр.
Орлиный Нос снова повернулся к Нейсмиту.
— Достаточно? Можешь что-нибудь добавить?
— Убейте его! — снова завопила толстуха. — Убейте! Прикончите!
— А что тогда с Цугом, Высокородная? — отважился румяная задница.
— Ха, Цуг! Плевать на Цуга!
— Но кто убьет Цуга, если мы прикончим Шефта?
— Добудьте другого, — пробормотала старуха. — И вообще! Не сметь перечить! Я вам тысячу раз говорила! Я требую, чтобы мне не перечили! Ясно? Я требую, чтобы меня оставили в покое! В покое!
— Минутку, — вмешался Орлиный Нос. Затем махнул рукой ближайшему убону. Тьма, хлопая крыльями, вдруг окутала Нейсмита — будто налетела стая воронов.
На какой-то миг леденящий холод сжал сердце — подумалось, что убон выстрелил. Затем Нейсмит понял, что просто оказался заключен в черный шар. Снаружи доносились голоса, но он не мог разобрать ни слова.
Время невыносимо ползло по сердцу, оставляя длинные царапины. Затем небольшая группка вдруг разделилась; черный шар исчез.
— Ну вот, все улажено, — милейшим тоном проговорил Орлиный Нос. — Тебе дается шанс искупить вину, Шефт. Мы дадим тебе убить Цуга — здесь, с этой стороны Предела. Если справишься, честь тебе и хвала. Ну а если нет…
Он развел руками и повернулся к стоявшему рядом гному.
— Дай ему снаряжение и подготовь ворота, — приказал Орлиный Нос. — Кто-нибудь из вас тоже отправится и проследит — ты, ты и ты. Есть еще желающие? Тогда четыре машины. Выполняй.
Стоило начальнику с головой орла отвернуться, как вокруг Нейсмита затараторили голоса. Гном устремился прочь и скрылся с глаз; другие же цветастые фигуры толпились поблизости. Нейсмит заметил среди них Лисс-Яни, а за ней — атлетического сложения мужчину, который вполне мог оказаться братом девушки.
Два роскошных толстяка в лилово-желтую полоску одеждах подплыли ближе, что-то возбужденно и безостановочно треща друг другу.
С угрюмо-враждебным видом снова появился гном, который волок с собой небольшую охапку снаряжения.
— Двигайте сюда.
Когда вся компания последовала за ним, гном придвинулся ближе к Нейсмиту и злобно процедил:
— Тебя, животное, через полчаса разорвут когтями и сожрут живьем. А я буду смотреть. И громко хохотать!
У Нейсмита пробежал мороз по коже. Праздничное настроение всех окружающих, смех и радостные лица — все говорило о том, что они собираются наблюдать за увлекательнейшим спектаклем. «Разорвут когтями и сожрут живьем…» И это их позабавит? Холодная ярость начала вытеснять страх. Ничего- ничего. Нейсмит во что бы то ни стало найдет способ испортить им удовольствие.
Гном тем временем устремился вперед и резко тормознул у одного из зеркальных дисков. Затем раздраженно шлепнул по зеркалу ладонью. Диск прояснился. Впереди оказалась крошечная комнатушка в голубых тонах, на дальней стене которой мерцал еще один серебристый диск.
— Ну, резвее, — нетерпеливо поторопил гном.
