Артур шагнул вперед, но карлик вцепился одной рукой ему в колено, а другой поманил Артура к себе. Артур нехотя нагнулся, и очутился в невидимом облаке удушающе-сладких запахов — от ладана до гнилых апельсиновых корок.
— Тады чей ты так болтаешь? — хриплым конфиденциальным шепотом поинтересовался старичок.
Артур с опозданием сообразил, что его собственная манера говорить должна казаться этим людям столь же странной, как их речь — ему. Он выпрямился, лихорадочно соображая.
— Зуб сдох, — сказал Артур наконец, энергично тыкая пальцем в нижнюю челюсть.
К счастью, настырного карлика это удовлетворило. Он радостно закивал, тряся бороденкой.
— Быват, быват, — сказал он, отступая. — Ну, живи!
— Я буду, — ответил Артур.
Карлик обалдело уставился на него, потом обнажил в широкой ухмылке бурые зубы и разразился хохотом. Он так и ушел, хохоча и хлопая себя по бедрам.
Весь дрожа от схлынувшего напряжения, Артур вернулся в зал и медленно двинулся вперед, прислушиваясь к обрывкам разговоров. Публика выстроилась в три ряда вдоль стен. К большой колонне в центре зала тянулась длинная очередь. Зачем это все, Артур пока не понимал. «…трудный круть», — донеслось до него. — «Приди, семь! Еще, еще… два!»
Так странно, как карлик, больше никто не говорил. Теперь Артур припомнил, что и тот, первый Другой, с которым он обменялся одеждой, тоже изъяснялся вполне понятно. Немного отличалось произношение гласных: ударные — гортанно и врастяжку, безударные — совсем неразборчиво, глухо и слитно. Незнакомые словечки и обороты: «круть», «приди, семь»… и что, интересно, нужно отвечать, когда тебе говорят «живи»?
Кто-то крикнул Артуру в самое ухо:
— Разобьешь золотой?
Артур снова подпрыгнул на месте и обернулся. Пухленькая девушка в алом протягивала ему что-то плоское, блестящее.
— Нет, — сказал Артур.
— Эх, шмяк! — фыркнула девушка.
Она одарила его широкой улыбкой и отправилась восвояси. Артур завороженно смотрел на ее полные ножки, которые неописуемо короткая юбка ничуть не прикрывала. Девушка остановила тем же вопросом другого мужчину, потом еще одного — «эй, разбей золотой, а?» — и наконец с видом сдержанной ярости встала в хвост длинной очереди. Люди в голове очереди отходили с полными пригоршнями плоских штуковин — какие-то продолговатые карточки из пластика или металла — и либо выходили из зала, либо присоединялись к стоящим у стен. Взгляд Артура упал на стройную женщину, которая только что покинула очередь. Женщина была одета в синее, металлически поблескивающее платье с большими белыми звездами. Когда она торопливо миновала Артура, он разглядел, что звезды — это вырезы в платье, сквозь которые видна ее бледная кожа.
Артур провожал ее взглядом, стиснув кулаки от волнения.
Женщину в синем заслонил здоровяк в зеленой с ржаво-коричневым одежде. Справа от них кто-то вынырнул из толпы, и во внешнем ряду появился просвет. Мгновенно вспотев от волнения, Артур быстро шагнул туда и занял свободное место. Он смотрел прямо перед собой, но ни на миг не забывал о женщине слева. Заметила ли она, что он за ней шел? И станет ли возражать?
