Магазин без крыши, вот только продавцов не было.
Артур поминутно забывал жевать, так и застывал с набитым ртом — до того все вокруг было удивительно. Деньги в виде разноцветных пластинок, а не цифр на кредитной карточке. Деньги, плывущие вольной рекой. На них даже нет серийных номеров! Как можно определить, откуда они пришли, кто их потратил, сколько и на что? Но в том-то и дело, что здесь никто этого и знать не хотел. Люди покупали все, что хотели, и потому, что хотели, а не потому, что таков их долг.
А деньги, которые он получил из машины! Просовываешь деньги в щель, и в соответствии с совершенно непонятной системой можешь получить в сто раз больше. Деньги за просто так! В той стопке, которая досталась Артуру, было больше пяти сотен, а Флоренс сказала, что зарабатывает всего двести в неделю. Артур мог бы потратить сейчас сотни полторы, и у него бы осталось достаточно на жизнь, пока он не найдет способ заработать еще. Конечно, всегда можно попытать счастья с денежными автоматами, но Артур полагал, что лучше найти стабильный заработок.
В этом невероятном мире должны найтись тысячи приятных занятий. А первое из них ждало его сегодня.
Флоренс.
Флоренс посмотрела на часы, сунула в рот остаток мяса и сказала что-то неразборчивое.
— Что?
Флоренс проглотила кусок и повторила:
— Поторапливайся, птенчик. До полуночи остался час.
Артур откусил кусочек рулета.
— А что случится в полночь? Мы отправимся домой? — храбро спросил он.
Флоренс хихикнула.
— Ох, ты и приколист! Куда же еще?
Сердце Артура подпрыгнуло в груди.
— Где ты живешь?
Флоренс махнула пухлой рукой:
— Там, рядом с аэропортом. Моему мужу это не нравится — говорит, шум его…
Артур не расслышал конец фразы, потому что поперхнулся и долго кашлял. Когда он снова смог говорить, то спросил:
— Где… где твой муж?
Флоренс встала. Мгновением позже Артур волей-неволей сделал то же самое, потому что сиденья стали складываться и уходить обратно в тротуар.
— Он отправился во дворад с одной из моих сводных сестер, — ответила Флоренс, когда они пересекали пассаж. — Он только об этом и думает. Любит это дело больше всего на свете.
