— Первый раз во двораде, а? — раздался голос Анны за его плечом.
Артур проглотил комок в горле.
— Почему ты так думаешь? — слабо возразил он.
— Я сразу вижу, — рассудительно ответила девушка, склонив голову набок. — Ты не потрель, это точно. Скорее админ, только говоришь не так, как наши. С севера приехал? Олбени? Или Торонто?
— Торонто, — сказал Артур.
Она кивнула.
— Уж я-то знаю. Работала секретаршей у циона, всякого навидалась…
Она придвинулась к Артуру и прошептала ему в самое ухо с многозначительной усмешкой:
— …в домах!
— Ты угадала, — сказал Артур. — Только никому не рассказывай.
«Что может делаться такого запретного в домах?» — удивился Артур про себя. Выражение лица девушки красноречиво говорило, что она считает его отличным парнем.
— Да уж, тебе волноваться не о чем, — вздохнула она. — У админов и ционов все в порядке, но что бы делали мы, несчастные потрели? Койка или пол, дружок, или снить все круче и круче, а зачем? Дрянное дело. Знаешь, я читала, что в старые времена даже детей растили в домах! Жуть, верно?
Она повернулась, не ожидая ответа. И хорошо, потому что Артур понял из ее слов меньше, чем ничего.
— Ну что, пойдем? — спросила Анна.
Честно говоря, Артур был совсем не уверен, хочет ли идти. Он чуял опасность и предвкушал наслаждение — в равной пропорции, и в таком количестве, что боялся с ними не справиться.
— Конечно, если я недостаточно хороша… — протянула Анна, и вдруг резко сменила тон и прильнула к Артуру, так что у него закружилась голова. — Пойдем, дружочек, ну ты же знаешь, что дома такого не получишь, дома — это просто щенячья возня…
Она энергично увлекла его к турникету, мурлыкнув:
— За чем же ты еще сюда приехал, если не за этим?
И правда, за чем?
Артур опустил в турникет две серебряных полоски, пять долларов каждая.
Первое, что он увидел за турникетом, был фонтан. Во всяком случае, «фонтан» — это единственное подходящее определение, которое Артур нашел. Сооружение вырастало из покрытого толстым ковром пола, как гротескный кубок чудовищных размеров. Из него выходили и устремлялись книзу прозрачные трубки, по которым, словно вода, стекали потоки света — глубокий фиолетовый, насыщенный синий, кроваво-красный.
