продвинувшись и на седьмом.
Стратегически здесь было лучшее место для того, чтобы смыться и снять погоню с "хвоста".
Вскоре Томми заметил, что офицер исчез за поворотом коридора, и удвоил усердие. Он, можно сказать, с головой ушел в свою работу, когда тремя секундами позже из-за поворота снова возник офицер.
Надсмотрщик недоуменно воззрился на Томми и буркнул:
— Шевелись, Лой. Нечего бить баклуши.
— Слушаюсь, сэр, — отозвался Томми и засуетился еще энергичнее.
А в следующее мгновение из-за поворота высунулась впечатляющая туша Третьего Помощника Адкинса. Младший офицер повернулся и почтительно козырнул.
— Я смотрю, юный Том весь в работе, — заметил Третий.
— Так точно, сэр, — подтвердил офицер. — Теперь он, похоже, взялся за ум. Видно, урок пошел ему на пользу, сэр.
— Ха! — обрадованно рявкнул Третий. — Очень хорошо. А теперь вот что, Лой. Насчет нашего разговора. Так вот. Капитан лично заверил меня, что новый металл в полном порядке. И даже с повышенной питательной ценностью. Я уже принял первый паек — просто пальчики оближешь! — и через полчасика намерен принять добавочный. Вот так-то. Приятного аппетита. — И Третий величественно двинулся по коридору мимо младшего офицера, который буквально вжался в стену, чтобы дать дорогу начальнику.
Томми продолжал усердно трудиться. Правда, он терял энергию, которая совсем не помешала бы ему позднее, но все это было необходимо, чтобы успокоить подозрения младшего офицера и тем самым обеспечить себе успешный старт, не говоря уже о том, что этого требовала его артистическая натура Томми всегда стремился к совершенству.
Итак, Третий Помощник Адкинс намеревался получить свой добавочный паек примерно через полчаса. Значит, сам Капитан должен был примерно в это же время снять пробу из пополненного резервуара. Таков был крайний срок. За оставшиеся полчаса Томми требовалось отсечь приток нового металла, вызвав тем самым искреннюю скорбь всей команды вплоть до следующего подарка из Великой Бездны.
Третий Помощник, несмотря на всегдашнюю ипохондрию, был настоящим обжорой. Если повезет, можно по крайней мере на месяц отравить ему жизнь. Вряд ли стоит добавлять, что и Старику тоже.
Младший офицер еще минут десять нерешительно поболтался возле Томми, а потом устремился по коридору проведать остальных уборщиков. Не теряя ни секунды, Томми бросил только что упакованную капсулу и пулей устремился в противоположном направлении.
Когда рассчитанное время истекло на три четверти, Томми замедлил ход и остановился. Внимательно осмотрев стену коридора, он обнаружил почти неразличимый след — место, где в прошлый раз остановилась ближайшая сканирующая волна. Затем юнга встал так, чтобы не попадать в ту полосу, и стал ждать. Конечно, прежде чем выложить свой козырь, было бы неплохо покрыть расстояние побольше, но двигаться теперь значило идти на лишний риск. Следовало дождаться хода Капитана.
Долго ждать не пришлось — сканирующие волны яростно всколыхнулись.
— Томми! — ревели они. — Томми Лой! Ах ты, недостойный паразит!
Вернись, или, клянусь Спорой, ты пожалеешь! Томми!
Перемещаясь вместе с волнами, Томми терпеливо выжидал, пока их движение не привело его в следующий коридор. Одурев от злобы, Капитан не вполне владел волнами; в одних коридорах они двигались на шаг вперед и на два назад, а в других — наоборот.
Вскоре Томми добрался до тринадцатого уровня.
Теперь наступало самое трудное. Томми предстояло выбраться на топливную линию, чтобы спастись и набраться нужной ему энергии. И тут, впервые в жизни, Томми заколебался.
Со смертью все члены расы Томми имели дело лишь раз в жизни, ибо умирали только капитаны, и при этом всегда в одиночку. Для младших членов команды страха смерти почти не существовало — их защищал корабль. Однако Томми догадывался о том, что такое смерть, и, когда перед ним оказался задраенный вход на топливную линию, юнга понял, что теперь встретился с нею лицом к лицу.
Томми изо всех сил съежился — как под плетью. Затем сломал пломбу. Быстро-быстро, пока его не накрыла очередная волна, он протолкнулся в сфинктер.
Ионный поток сжал его и швырнул вперед. Томми отчаянно съежился, уплотняя защитную оболочку под напором смертоносного потока энергии, — и все же тело его все впитывало и впитывало эту энергию, пока он с ужасом не почуял, что полон до краев.
Стенки трубы проносились мимо, едва различимые в стремительном потоке сияющего тумана. Томми с невероятным трудом сдерживал растущее давление, присматривая тем временем за выходом.
Вскоре впереди показалось неясное овальное пятно, юнга бросился туда, зацепился и протиснулся наружу.
Томми оказался в горизонтальном коридоре — под самой оболочкой.
Некоторое время он наслаждался там благословенной прохладой, прежде чем двинуться к ближайшему сфинктеру. Затем юнга выбрался наружу
