Они находились в прихожей большого зала, у которого были два выхода. Через обе двери сюда входили свидетели их боя. Это были слуги, которые вернулись после того, как они подобрали с пола гостей. Они были одеты в длинные одежды. Возле этих людей стояла Мода Талибранд.
Она напряженно наблюдала за боем, судорожно стиснув руки, словно молясь. Может быть, она плакала, как подумал Хорн, потому, чтобы бросившему вызов не удалось убить ее шурина?
Прошло добрых полсекунды, прежде, чем он отвел взгляд. Талибранд теперь почти добрался до него и уже занес меч для смертельного удара. Мода громко вскрикнула.
Хорн в отчаянии отпрыгнул в сторону.
Совершенно ненамеренно его меч ударил по уже раненой левой руке Джена Талибранда.
Триумф Талибранда сменился внезапным отчаянием, и он подал громкий крик. Слуги мгновенно ринулись вперед. Два человека помогли Талибранду подняться на ноги, другие слуги схватили Хорна и силой вырвали у него меч.
Сначала он был слишком устал, чтобы понять, что же произошло. Потом он снова стал воспринимать окружающее, закрыл глаза и тихо выругался. От такого человека, как Джен Талибранд, не стоило ожидать того, что он будет честно биться до самого конца. Это было видно по виду и поведению Моды. Выпрямившись, она подошла к своему свояку.
— Трус! — сказала она.
Она говорила по–английски, и не оставалось никакого сомнения, кому предназначались эти слова. Затем она повернулась к Хорну.
Талибранд смотрел на Моду горящими глазами.
— Трус! Почему бы тебе не приказать своим чудовищам закончить за тебя работу, для которой ты слишком слаб? Почему бы тебе не сделать этого?
Она топнула ногой, и на ее лице вспыхнул гнев.
— О, если бы я была мужчиной!
— Ты не нормальная женщина, — холодно ответил Талибранд. — Выйти замуж за ребенка женщины–андроида! Ты мне отвратительна, и твои слова не действуют на меня!
Его взгляд скользнул по лицу Хорна.
— Я его не убью. Для него, как для андроидолюба, подготовлена другая, гораздо более худшая судьба.
Глава 16
Позже, уставшего от последней изнурительной борьбы, его протащили через дом в темное помещение. Какая–то старуха подошла к нему, сорвала колпачок с баллончика с резко пахнувшим веществом и поднесла к носу Хорна. Сразу же после этого он потерял сознание.
Он очнулся в темноте и услышал мужские голоса, которые выкрикивали приказы.
Вонючий запах дыхания животного бил ему в нос.
Намного позже — как долго это продолжалось, он не мог сказать — он снова пришел в сознание и установил, что он болтается в невесомости между натянутыми тросами, которые образовывали клетку.
Кое–где тросы были запачканы чем–то влажным, и, понюхав это, он снова погрузился в беспамятство.
Но это было в первый и в последний раз, когда он вдыхал наркотики, приносящие небытье и умиротворение. При следующем пробуждении он уже лежал на песчаной почве под белесым песком. Воздух вокруг него был свежим, холодным и приятным. Кто–то только что вылил на него ведро холодной воды, а теперь сурово говорил:
— Ты спал достаточно долго.
Он уронил ведро на землю.
— Вставай!
Хорн, шатаясь, повиновался и медленно огляделся. Небо было белесым, высоко вверху плыли облачка. Местность тоже казалась белесой, и то здесь, то там вспыхивали блики света. Это, должно быть, было соленое море. Издали до него доносился шорох прибоя. Облизнув губы, он заметил, что ему на лицо вылили соленую воду.
Позади человека с ведром, уставившись носом в небо, возвышался ржавый корпус корабля. Мужчины и женщины, все в одинаковой голубой одежде из твидоподобной материи одинакового покроя, носившие на поясах кинжалы и огнестрельное оружие, ходили вокруг корабля.
— Куда вы меня привезли? — прошептал Хорн.
Мужчина с ведром усмехнулся.
