момент, когда я назвал свое имя. Неужели она боялась? Нет, это был не страх, скорее выражение ужаса, как у захваченного с поличным вора. Она взяла новую сигарету. Ее губы обхватили мундштук. Дым неприятно ударил мне в нос.
— Марихуана, — сказал я.
Она не обратила внимание на мое замечание и спросила, уже спокойнее:
— Это интересно. Куда же ведет след?
Я пожал плечами. Ни в коем случае она не должна это знать. Пока я вертелся на месте, как червяк на крючке, ища возможность освободиться и уйти, она спросила с наигранным безразличием в голосе:
— Следы ведут в Эстервилл, не так ли?
Удар попал в цель. Я был ошеломлен и растерянно заморгал глазами, но смолчал. Это единственное, что я мог сделать.
Откуда она это знала? Мне вспомнился человек в темном костюме с пронизывающим взглядом черных глаз. Неужели он меня узнал? Это было не исключено. Возможно, «Шмидт и Хантер» дала мою фотографию во все руководящие инстанции. Между Эстервиллом и Ивергрином существовала телефонная связь. Я покосился на угловой столик, где стоял белый телефонный аппарат. Она перехватила мой взгляд. На ее губах возникла понимающая улыбка. Как часто я жалел, что нельзя забраться в мир мыслей другого человека! Теперь я снова подумал об этом. Я задумался о человеке в темном костюме. Что, черт возьми, могло заставить его обратиться именно к жене мэра?
Будучи ведущим сотрудником связанного с преступной бандой торгового дома, он, конечно, был очень заинтересован в том, чтобы установить добрососедские отношения с супругой главы города.
Но даже если это так, все равно неясно, зачем он рассказал ей о подробностях нашей встречи в «Джайэнт Стор». Почему именно ей? Или нет? По- видимому, «первой леди» вменялось в обязанность передача ходящих в городе слухов. Для человека в темном костюме получить вовремя информацию значило спасти жизнь.
Вполне допустимо, что он звонил, так как она явно интересовалась мною. Возможно, он выдумал какую-то страшную историю, представил меня преступником и предостерег от встречи со мной. Он, видимо, рассчитывал, что я найду мэра и сообщу ему о своих наблюдениях. Но такое предположение мне показалось невероятным. В подобных случаях, как правило, приходят в полицию, а не к мэру города. Моя гипотеза имела брешь.
Но если человек в темном костюме знал, кто я, зачем я оторвал клочок бумаги и что я собираюсь сделать со «Шмидтом и Хантером» — а значит, и с ним тоже — он должен был преследовать меня, чтобы проследить, куда я поеду. Я задумался об этом и пришел к выводу, что ему достаточно наблюдать за мной, пока я не сверну на проселочную дорогу, ведущую прямиком в Ивергрин. Вдоль нее справа рос густой лес, слева — простирались поля, стоявшие под водой. Кроме того, он мог счесть, что я воспользуюсь полученными фактами прежде всего в своем родном городе. Значит, он попытается вести за мной слежку здесь. К этому он, очевидно, и призывал по телефону свою любовницу — жену мэра. Но наверняка не только ее. А кого еще? Несомненно, фирму тоже. Это заключение было весьма неутешительно. Если я вообразил, что сумею усмирить Бертона, то я ошибался.
Я вынул носовой платок и вытер губы. Не замечая, что делаю, я механически выпил вино. Жена мэра наполнила стаканы. Затем она переломила в пепельнице длинную сигарету. При этом ее голова была опущена, но я видел не сходившую с ее лица улыбку. Засунув в рот очередную сигарету, она плавно заскользила к телефону, сняла трубку, набрала номер, затянулась сигаретой, и, наконец, произнесла:
— Я жду, сижу, как на иголках. У меня здесь гость, господин Уиллинг. Я желаю срочно поговорить с моим мужем. Да, он у меня в салоне.
В моей теории возникла еще одна дыра. Миссис Кентон не считала меня преступником. Иначе она не смогла бы в моем присутствии двигаться столь свободно. Почему она так странно себя вела? Ведь от меня не укрылось, что она дважды испугалась. В первый раз, когда я назвал свое имя, и во второй — когда я сказал, что напал на след. Неужели все это мне только показалось?
Положив трубку, она вернулась в кресло и заявила:
— Я хотела поговорить с моим мужем. К сожалению, не получилось. Совещание еще продолжается. Когда оно окончится — неизвестно. Лучше всего возьмите сигарету.
Едва она это сказала, как хлопнула входная дверь и раздались четкие мужские шаги.
— Какой тупица этот сержант, — раздраженно зашептала она. — Он даже не заметил, что мой муж уже ушел. Вот он вернулся.
В комнату действительно вошел мэр Кентон. Он увидел сидящего гостя, прищурил глаза и неприветливо обратился к своей жене:
— У тебя гость? И ты с ним пьешь виски?
Она смяла сигарету и улыбнулась.
— Неужели мне нельзя его угостить? Он необычный человек, как мне кажется, и мог бы обидеться. Позволь представить тебе мистера Уиллинга. Он работает на «Шмидта и Хантера» и воображает, что напал на след преступников, которыми Бог наказал наш город.
— Этого не может быть! — буркнул Кентон, подошел к шкафу, вынул бутылку и стакан.
Я подождал, пока он выпьет, а потом рассказал ему об индийском ковре, о его обнаружении в эстервиллском «Джайэнт Стор» и о своих подозрениях, что ковер был украден из магазина покойного мистера Порфирогенетоса.
Кентон покачал головой:
