Но управляющий почему-то ничего не ответил.
2
Хьюстон мерил шагами комнату. Он ничего не понимал. Управляющему понадобилось больше пятнадцати минут, о которых он поначалу говорил. Затем, когда он, наконец, появился, то попросил их с Джен пройти к нему в кабинет. Нахмурившись.
Хьюстон и сам умел хмуриться. Он взглянул на жену, погасил в пепельнице очередную сигарету и вошел вслед за ней в кабинет.
Хьюстону стало нечем дышать, — комнатка была маленькой и в ней не было окон. Возле металлического стола, на котором ничего не лежало, стояли три стула, тоже металлических. На стене — телефон. И сильные яркие лампы, лишь усиливающие головную боль.
— Вы, видимо, и так уже кое-что поняли, — начал Эндрюс.
Хьюстон застыл на стуле.
— Но…
— Пожалуйста, прежде, чем вы ударитесь в амбицию, послушайте меня. Все-таки я могу предложить вам несколько приемлемых объяснений. Вполне возможно, ваш отец похоронен на кладбище к северу отсюда. Это в пятидесяти милях…
— Нет, его убили именно здесь, в этой битве.
— Итак, естественным предположением является то, что если он здесь убит, то, следовательно, здесь и похоронен, — Эндрюс ждал ответа.
У Хьюстона от злости огнем загорелось лицо. Но он попытался себя успокоить.
— Верно, именно это я и предположил.
— Но военные дела, особенно в боевой обстановке, не всегда были четко организованы, здесь применима обыкновенная человеческая логика. — Эндрюс сложил губы «куриной жопкой». — Вам известен смысл и расшифровка сокращения ПБВ?
— Разумеется.
— В данном случае так и могло произойти. В общем, если говорить откровенно, то ваш отец мог быть похоронен где угодно.
— Тогда, — Хьюстон с трудом пытался сдержать рвущуюся наружу злобную нетерпеливость, — позвоните на то близлежащее кладбище, о котором вы говорили.
— Я уже это сделал. Теперь мы должны всего лишь дождаться ответного звонка.
Но ответ, когда он наконец последовал, оказался вовсе не тем, на который надеялся Хьюстон. Эндрюс повесил трубку обратно на место. И покачал головой, постукивая карандашом по столу.
— Господи, но неужели вы не понимаете, как это безумно звучит, — прошептал Хьюстон.
— С моей стороны было бы нечестным не сообщить вам еще об одной вероятности.
— Какой же?
— О ней крайне неприятно упоминать. Вы только разозлитесь. Я знаю.
— То есть, вы хотите сказать, разозлюсь еще сильнее. — Он побелел.
— Существует вероятность, — хочу сразу же оговориться, крайне маленькая, можно даже сказать, ничтожная, — что вашего отца похоронили под именем другого человека.
— Под другим именем?
— Точно. Если бирки перепутали…
— То есть он похоронен здесь же, но зовут его уже Смит или Джонс? — Голос Хьюстона взлетел на недосягаемую высоту.
— Или Джон Доу — неизвестный, неопознанный. В сражениях бирки иногда уничтожаются, а тела бывает настолько…
— Пожалуйста, — просительно запричитала Джен.
— Прошу прощения, миссис Хьюстон. Нельзя сказать, что подобный разговор мне доставляет удовольствие. Существует еще одна возможность: когда кладбищенские списки каталогизировали, то ошибка…
— Будьте добры, попроще, — рявкнул Хьюстон.
— То есть ваш отец вполне мог быть похоронен, но не внесен в наши списки.
— То есть, вы хотите сказать, что его тело утеряно?
— Я ведь не говорю, что Я его потерял, сэр. — Голос управляющего изменил окраску. — Челюсть его выдвинулась вперед, а скулы стали — четче выдаваться на лице. — Меня перевели сюда, сэр, пять лет назад. Я понятия не имею о том, чем здесь занимались мои предшественники. Но могу вас уверить в том, что свою работу я выполняю хорошо.
