Хьюстон, пошатываясь, брел к ней из темноты.
Женщина обняла его, всхлипывая.
— Я боялась, что тебя…
Хьюстон, весь дрожа, поцеловал ее.
— Ты ранен? — спросила Симона.
— Плечо.
На землю капала кровь.
— Надо отсюда убираться, — сказал Пит. — Остальные. Могли услышать выстрелы.
Он, прищурившись, наблюдал за пожаром, разгоравшимся на холме.
— Они будут здесь совсем скоро, — сказал Хьюстон. Указал на лес. — Быстрее.
Они в панике побежали по направлению к деревьям. У Пита болело все тело. Он стал продираться сквозь кустарник. Перед ними зияла чернота.
Лес становился гуще.
— Надо отыскать дорогу, — сказала Симона.
«Куда идти?» — думал Пит. Он полностью потерял ориентировку. И не мог вычислить, в какой стороне должна быть дорога. Где-то с дальней от них стороны холма. Но они не могут вернуться. Их тут же услышат. А по всем его расчетам дорога должна была быть где-то впереди.
Он услыхал шум льющейся воды и побежал. Река. Хьюстон увидел ее, когда выбрался из прибрежных кустов. Он потерял равновесие и едва не шлепнулся в воду. Симона его поддержала. Пит прищурился, хрипло дыша, и взглянул на отражавшуюся в реке рябкую неровную луну.
— Черт побери, мы в ловушке!
Река шумела, черные, покрытые белыми шапочками волны извивались. У Хьюстона от страха заболел живот. Но схватился он почему-то за грудь.
— Нужно бежать по берегу, — сказала Симона. — Но они, скорее всего, разделяться. Пойдут в оба направления и отрежут нас от дороги.
Пит старался отыскать какой-то выход.
— Переплывем, — наконец выдавил он.
Симона внимательно посмотрела на него.
— Это наш единственный шанс.
— Слишком сильное течение. Мы утонем, — сказала Симона.
— Если нас отыщут, убьют непременно. Так что другого пути просто не существует.
Женщина покачала головой.
— Придется рискнуть, — сказал Хьюстон.
— У тебя же плечо…
— Ничего не поделаешь. Не время сейчас, я теряю кровь.
И снова Симона покачала головой.
Пит трясущимися руками попытался расстегнуть ремень.
— Держи. Намотай его покрепче на руку. Я возьмусь за другой конец. Нас не должно отнести друг от друга. — Он в панике осматривал реку. — И хватит болтовни.
Затянув ремень покрепче, они соскользнули вниз по берегу. Поток захватил их сразу же и завертел, жестко кидая из стороны в сторону. Пит цеплялся за ремень, чувствуя, как Симону начинает относить в сторону. Он натянул его до предела, стараясь остановить кручение. Лицо оказалось под водой. Кашляя, Хьюстон потянулся к поверхности воды.
Никогда в жизни не чувствовал он столь ошеломляющего, леденящего холода. Вокруг все пенилось и хаотично двигалось. Он услышал, как стонет и воет река, и только через какое-то время понял, что это не река, а он сам стонет.
Какой-то предмет толкнул его, сильно надавив на ребра. От удара Пит чуть не оказался под водой. Хьюстон увидел, как мимо, ощетинившись обломанными, торчащими в разные стороны сучками, проплыло бревно, он слишком поздно сообразил, что его можно было бы использовать при переправе. Вытянувшись, Пит попытался дотянуться до него, но не достал: ствол дерева уплыл в темноту, растворившись в пенящемся потоке. Симона рядом взбивала воду ногами.
«Я умру», — подумалось ему. И тут же показалось, что он снова находится в своей машине, стараясь выскользнуть из окна, царапая стекла и металл, в безумной надежде выкарабкаться на поверхность, пока мозг постепенно угасает.
Больше у него не было сил. Он отказывался бороться. Раненое плечо подвело; его тащило течением. Джен умерла. Вскоре умрет и он. Надежды замерцали последним пламенем и погасли. Он сдался… и тут же очнулся, — когда Симона потянула за ремень.
— Плыви, — сказала она.
