Очень хотелось обернуться.
ГЛАВА 4
Смотреть на это было тяжело.
Тяжело и горько.
Рассветные лучи словно пронизывали залитое кровью тело и играли с бликами шелковых темных волос. Тени от ресниц падали на загорелую кожу, а губы были приоткрыты. Слегка и очень чувственно.
Он был мертв уже пару часов, но смерть словно забыла зайти за ним. Или была не в силах вместе с жизнью забрать эту красоту.
Просторная чистая комната была полна мягкого неяркого света, льющегося через большое – высокое и широкое окно с решетчатой рамой, составленной из небольших прямоугольников, и сейчас тень от этой решетки падала в том числе и на тело, заключая его в своеобразный квадрат.
В этом же квадрате находились листы бумаги с узкими строчками стихов, подсвечник с оплавленными свечами, цветок чайной розы и хрустальный бокал с остатками вина на самом дне, пронизанный светом утреннего солнца. Бумаги же кто–то чуть сдвинул так, что можно было увидеть сразу два–три листа. Роза лежала ровно посередине одного из них.
Все было так красиво, что казалось ненастоящим. Особенно убитый юноша со странно прекрасным для мертвого лицом.
От этого было жутко и как–то особенно тяжело.
«Алиера Лакост. Вот и свиделись, – мысленно изрек Джейко, вспоминая свое вчерашнее «пророчество“. – Не ожидал, что так скоро. И в такой ситуации».
– Надо найти эту сволочь! – чуть ли не плакала Алиса. – Шеф, вы знаете, кто это?!
– Вчера был в опере, – согласно кивнул Джейко. Давно его так не потрясали преступления. Помолчал, словно отдавая дань уважения погибшему, и добавил уже деловым голосом: – Во сколько его убили?
– Эксперты навскидку сказали, что часа два назад. Но точнее будет ясно после экспертизы, вы же понимаете.
– Угу, – Тацу все еще рассматривал представшую взорам картину. Кто–то очень постарался, создавая ее. – На рассвете, значит…
– Не находите ли, что очень символично? – спросил подошедший Агн.
– Что ты имеешь в виду? – тут же окрысилась Алиса.
– Ну как же, ведь его звезда только начала всходить. Даже в нашей стране он не известен настолько, насколько мог бы. Его слава только–только начала греметь. А ведь могла бы прогреметь как ни одна другая. Могли быть гастроли по всей стране, по всему миру. Называли бы мэтром и грандом, маэстро и «золотым голосом». А так…
– Прекрати! – почти выкрикнула магичка.
Сыщик удивленно посмотрел на нее.
– Тебя так задело его пение? – спросил он, явно пытаясь понять, что привело обычно более–менее спокойную коллегу в такое нервное состояние.
– Его талант! Он, – она бросила взгляд на тело, горестно поджав губы, – он был потрясающим! Когда он пел, мне казалось, что душа выворачивается наизнанку. Я никогда такого не испытывала! А какой он красивый! Даже сейчас!
Джейко тоже посмотрел на мертвого юношу. Да, привлекательность была, он это еще в театре заметил, но такая странная. Ни одной идеальной черты, скорее наоборот. Его красота даже сейчас шла словно изнутри. Будто его талант был еще здесь, вился вокруг хозяина и освещал его лицо; именно его отражение видели те, кто смотрел на тело. Тацу покачал головой и попытался вернуться в рабочее русло.
– Ты магический фон и прочее необходимое измерила?
– Конечно. – В голосе прозвучало недовольство: как это так – ей про ее прямые обязанности напоминают? – И эксперты тоже это сделали.
– Хорошо. Есть что–то необычное, кроме способа убийства?
– Нет, Шеф. В плане магии, конечно. А так… – она сделала широкий жест рукой, – сами видите.
– Вижу, – вздохнул Джейко, проследил взглядом, как выразительное лицо Алиеры Лакоста накрывают простыней, и отвернулся. – Так, в контору, ребята. Это все надо хорошенько обсудить и обдумать.
«А лучше – наоборот».
Уже входя в здание, Джейко почувствовал необычно тяжелую обстановку. Он никогда не думал, что его сотрудники будут так потрясены убийством незнакомого человека. Словно этот юноша лишь силой своего голоса смог пленить их сердца. Но они были профессионалы, и нужно было работать. Поэтому Тацу по традиции, сложившейся еще в самом начале его работы в должности главы Магического Сыска, созвал всех на совещание.
