- Я думаю.
- Учти, к Соединенным Штатам это не имеет ни малейшего отношения, Смит благочестиво потупился. - Я бы никогда не решился предлагать такое человеку, воевавшему за свою страну. Как и к англичанам, к которым ты наверняка питаешь теплые чувства. Но к египтянам? - он пожал плечами, наклонился, поднял конверт из плотной бумаги, раскрыл. - Здесь все карты, если ты захочешь их изучить. Маршрут указан, но разумеется, возможны изменения, потому что лететьто тебе.
Барбер взял толстую пачку карт. Вытащил первую попавшуюся. Подлеты к Мальте, расположение посадочных полос. Барбер думал о двадцати пяти тысячах долларов и карта подрагивала у него в руке.
- Это до смешного просто, - Смит пристально наблюдал за Барбером. Сущий пустяк.
Барбер опустил карту.
- Если все так просто, за что мне платят двадцать пять тысяч?
Смит рассмеялся.
- Признаю, определенный риск есть. Вероятность возникновения какихто проблем мизерная, но кто знает? Так что давай считать, что мы платим тебе за риск, - он пожал плечами. - В конце концов, после войны риск для тебя не в диковинку.
- Когда нужен ответ?
- Этим вечером. Если ты откажешься, нам придется менять планы. Мой египетский друг нервничает.
- Кто это мы? - спросил Барбер.
- Естественно, у меня есть коллеги.
- Кто они?
Смит развел руками.
- К моему огромному сожалению, назвать их я не могу.
- Я позвоню сегодня вечером.
- Хорошо, - Смит встал, застегнул пальто, аккуратно надел мягкую итальянскую шляпу, чуть сдвинув набок. - Во второй половине дня я буду на ипподроме. Может, составишь мне компанию?
- Где?
- В Отейле. Там сегодня скачки с препятствиями.
- Ты чтото слышал?
- Пожалуй. Есть там одна кобылка, которая будет прыгать первый раз. Я говорил с жокеем и тот уверил меня, что на тренировках кобыла показала себя с лучшей стороны, но более точную информацию я получу в три часа дня.
- Я приеду.
- Хорошо, - оживился Смит. - Хотя не в моих интересах авансом способствовать резкому улучшению твоего благосостояния, - он рассмеялся. Хотя, чего не сделаешь ради дружбы... Карты оставить?
- Да.
- Тогда, до трех часов.
Барбер открыл дверь, они обменялись рукопожатием, Смит вышел в коридор, разодетый, надушенный, случайный гость дешевого отеля.
Барбер закрыл за ним дверь, взял карты, разложил на кровати, поверх одеяла и смятых простыней. Давно уже ему не приходилось заглядывать в карты. Северный Египет. Средиземное море. Мальта. Сицилия и итальянское побережье. Генуэзский залив. Приморские Альпы. Он смотрел на карты. Какое широкое Средиземное море. Не хотелось ему лететь на одномоторном самолете над открытой водой. После войны он вообще старался летать по минимуму. Ничего себе не объяснял, но, когда приходилось кудалибо ехать, отдавал предпочтение автомобилю, поезду или пароходу.
Двадцать пять тысяч долларов.
Сложил карты, сунул в конверт. В любом случае, карты - не подмога.
Лег на кровать, заложив руки за голову. Открытая вода, напомнил он себе. Пять полетов. В принципе, не самый худший вариант. А вот как насчет египтян? Он побывал в Каире во время войны. Помнил, что ночью полицейские патрулировали улицы в паре, с карабинами наизготовку. А египетские тюрьмы...
Он заерзал на кровати.
Как знать, сколько людей задействованы в операции. А предателя достаточно одного. На чтото обидевшегося слугу или соучастника, слишком жадного или робкого партнера... Барбер закрыл глаза и буквально увидел толстых, коренастых, смуглых, одетых в форму мужчин, шагающих к новому, сверкающему, маленькому самолету с карабинами в руках.
А если при посадке лопнет шина или погнется шасси? Кто знает, что осталось от посадочной полосы, брошенной в пустыне в 1943 году?
Двадцать пять тысяч долларов.
