– Но тебе, – вновь перехватила инициативу Карен. – Мы ни за что не оставим одного! Понятно?
Вир склонил голову.
– Спасибо.
– Пока не за что, нам пора, – Лея взглянула на подругу, потом на эльфа. – Тебе надо будет продержаться на арене до того момента, пока мы не придем. Обещаешь?
– Обещаю, – кивнул Вир.
Лея и Карен исчезли, по истончающейся связи спеша вернуться обратно в свои тела. Тьма вновь сплела свои кольца вокруг бирюзового сияния, но в этот раз она была не в пример осторожнее. Вир вновь улегся в центре колец и уснул. Следовало накопить сил перед боем.
Раз уж друзья решили любой ценой придти на помощь, надо сделать так, чтобы было кого спасать. Тьма одобрительно заурчала, приветствуя размышления своего гостя.
В кабинете ТерАля было прохладно. Последний день Первоснежной седмицы подходил к концу. Закутавшись в голубоватые меха, Судьба сидела на столе директора, глядя сквозь окно на тихо падающий снег.
Хозяин кабинета сидел у камина, грея в руках бокал с рубиновым вином.
– О чем думаешь, любимая? – тихо спросил вампир, не поворачиваясь.
– О превратностях судьбы, – вздохнула девушка в мехах.
– Но ведь… – ТерАль вскинул голову.
Демиург огромной вселенной сидела на столе и тоскливо смотрела за окно.
– Не понимаю, что происходит, – пожаловалась неожиданно она. – Эта пятерка… вначале она исчезает из поля моего зрения, потом появляется.
– Так это же хорошо? – не понял вампир.
– Ничего хорошего, – тускло ответила девушка. – Они закрыты от меня силой, которая выше моей! Силой не Демиурга, но ему подобного! Кто-то постарался сделать так, чтобы эта пятерка получила защиту, которую не пробью с наскока даже я.
– Защиту?
– Да, я не могу на них влиять. Судьбы, которые им были написаны, пути, которые я для них старательно прокалывала – исчезли. Эти пятеро получили даже не дар, проклятье, возможность создавать свою судьбу самостоятельно, не влияя на других.
– Что тебя тогда тревожит?
– Многое. В моей вселенной не должно быть такой силы. Ведь я ее не чувствую! Не ощущаю… А еще эта пятерка! Она нужна мне, чтобы все в ней были живые и здоровые! А теперь? В написанных мной судьбах, Лея сняла бы свое проклятье, Вир остался бы в живых, когда его позвало прошлое, Карен не попалась бы в ловушку собственного дара и незнания традиций своего народа. Я не говорю уже о драконе, которого ожидало бы получение полной власти над своими умениями. А что теперь? Я не могу даже косвенно влиять на них! Все мои старания разбиваются, как стекло об стенку!
– Что-то я сомневаюсь, что это единственная причина твоего расстройства, – мудро заметил ТерАль.
Судьба кивнула.
– Страшно то, что пятерка все-таки начала меняться. Одновременно, у каждого из нее плывут две-три руны в определяющем слове. И я не знаю, что в итоге получится. Не знаю. И от этого мне страшно.
Вампир вздохнул. Встал с кресла и подошел к столу, обнял свою любимую и тихо прошептал.
– Все будет хорошо, поверь мне.
Судьба обмякла в его руках, с трудом сдерживая желание расплакаться. Очень хотелось поверить в слова вампира, но она чувствовала, что над ней самой и над ее вселенной сгущаются тучи. Пока еще легкие, сероватые, но уже сейчас в них чувствовалась Тьма. Тьма, которую не остановить, Тьма, которую не загнать обратно…
Глава 29. Арена чести.
В домике было тепло и уютно, устроившись в гостиной на полу, Сайленс разложил перед гостями карты, звездные и географические.
.- Смотрите, – начал Ленс, показывая на маленькую планетку, затерянную среди скопления крупных звезд. – Это и есть Хамриш. Он окружен поясом астероидов, немного начиненных магическим способом. Проход в двух местах. Вот здесь, – указал наемник на точку около планеты, – проходит транзит грузовых кораблей. Их просматривают так, что не сможет незамеченной проскользнуть и мышь! Вот здесь второй проход, через него идут кораблн наемников. Каждый корабль, прибывающий и убывающий, ставит на учет специальная служба. Через оба прохода пробраться невозможно. Мало кто знает,
