своей силой»? Я была слишком занята, чтобы отвлекаться, но теперь меня же сожрет любопытство!
— У нее есть особо редкая способность — она может стать глазами и ушами любого члена клана или сразу всех. Растянуть свой дар на всех… не надолго, но может. И сама при этом почти беззащитна и бессильна. Так что сейчас она уже спит.
Глаза Наты распахнулись, она прикусила губу.
— Слушай, — призналась она. — Мне все больше и больше интересно, чье желание исполнил мир, чтобы вы родились… Эта способность. Одна провидица на сотню способна пользоваться этим сама. Одна на тысячу поделиться с одним вампиром, слабее себя. Но только одна на миллион сможет повторить то, что сделала Деметра. Хе, — взгляд Ночи затуманился. — Правда, вы двое такие интересные!
— Любопытная кошка! — Демиан щелкнул девушку по носу. — Не зависать!
— Ай!
— Не зависай! — Повторил он.
— Да не зависаю я, не зависаю. Мне просто интересно, — Ната извиняющеся развела руками. Потом вздохнула. — Жаль.
— Что жаль?.. — Удивился Демиан.
— Что вы не родились раньше, тысячи на две лет назад. Когда бушевали войны, когда вампиры правили миром. Когда вампиры жили, а не скрывали свое существование!
— Да ну… вампиры тогда были куда злее и подлее. Да и тогда у тебя были другие увлечения. — Усмехнулся вампир.
Ната вздохнула.
— И все-то ты знаешь!
— Не все, но я исправляюсь…
— Лучше не надо, — порекомендовала Ната.
— Почему? — Дем недоуменно посмотрел на нее.
— Потому что оно того не стоит, — вздохнула Ночь, потом села, взглянула в ту сторону, где ее помощница-мантия ночь медленно двигалась к рассвету. — Все знать — скучно.
— Ты права. Будешь спать? — Ласково обнял ее маг.
— Ага…
— Ложись.
— Думаю, мне стоит на сегодня перебраться в другое место, — Ната едва заметно улыбнулась. — Я восстановлюсь у Чертогов и скоро вернусь. Увидимся завтра ночью, — коснувшись губами виска Дема, Ната улыбнулась и исчезла.
А спустя мгновение на кровать к брату свалилась Деми в обнимку с подушкой, с алыми глазами — на этот раз не оттого, что впустила в себя силу вампира, а потому что полопались сосуды, с черными полукружьями, придающими ей вид полутрупа и посиневшими губами.
— А я почти труп, — сообщила девушка, — примешь к себе?
— Приму, малышка… Укладывайся, постерегу твой сон… — Дем обнял сестру, прижав к себе, как когда-то… Блаженно улыбнувшись, Деми уткнулась носом в самое родное плечо на свете:
— Люблю тебя, братишка, больше всех на свете, — прошептала она надорванным голосом, и уже спустя мгновение не столько уснула, сколько потеряла сознание от изнеможения.
— Я тебя тоже, сестренка… — Тихо ответил ей брат, проваливаясь в мутный и тяжелый сон, где Сила ему больше не отзывалась…
Пока все участники побоища на Варшавской приходили в себя, а люди истерили, изображая на пустом месте одну за другой глупейшие идеи, в подземном тренировочном зале Грандсир тренировался с любимым оружием. Вооруженный своим топором он отрабатывал на иллюзорном двойнике бой, когда понял, что уже не один.
Самаэль стоял у дверей в расстегнутой рубашке, положив руки на мраморную косу, закинутую на плечи.
— Потанцуем? — Спросил Мстислав гостя.
— Отчего ж нет, Грандсир… отчего ж нет… — Улыбнулся гость, проворачивая в руке косу… и едва успевая отвести древком атаку владыки Неведомых.
Некоторое время мужчины кружили по залу, изредка сшибаясь в могучих атаках, и тут же расходясь, чтобы собраться с силами для нового удара. Самаэль несколько уступал в мастерстве своему противнику, ведь он все же был больше магом, но на стороне Изначального был опыт.
Поединок оборвался внезапно — Лезвие секиры застыло у виска Самаэля, а кончик лезвия косы — у глаза Мстислава. Еще миг, и оба были бы мертвы.
— Узнал, да? — Хмыкнул Самаэль, опуская оружие, и отправляя его обратно в пол.
— Не сразу. Я не способен к таким плетениям, как сын, но вижу чужие я отлично. И твои — узнал.
