– За них, Ваше Величество, – кивнула Тела. – Как видишь, я доверила им свою жизнь и жизнь своего сына. Нам предстоят большие испытания. Вряд ли Ардуус смирится с нашей неуступчивостью, Ваше Величество. Вместе с тем он не станет ломать нас собственными руками, дух ардуусского договора еще не выветрился. Он натравит на нас кого-нибудь. Тот же Кирум.
– И эти воины готовы присягнуть мне? – сдвинул брови Тотус.
– Да, Ваше Величество, – поклонилась Тела, и все сто свеев, включая и великана Стора Стормура, склонили головы.
– Хорошо, – кивнул король. – Сейчас мастер стражи Долиум прочтет текст клятвы на атерском языке, а затем королева Фискелла прочитает ее на свейском. Смотри, Тела. Каждое слово должен будет повторить каждый свей. После этого их старший поднимется по лестнице на галерею и присягнет мне лично.
Стор Стормур подал коня вперед и склонил голову. К ограждению шагнул Долиум, развернул свиток, откашлялся и начал громко читать. Каждое его слово дружно повторяли все сто воинов.
Каме почудился какой-то посторонний звук. Она отпрянула от зубцов дозорной площадки, подошла к рассохшемуся от времени деревянному люку. Прислушалась. Казалось, что башня гудит от слов, которые горланят сто глоток за раз. Затем медленно, очень медленно подняла люк. Ее глазам предстала страшное. Весь верхний ярус башни был заполнен телами. Не менее трех десятков одетых только в исподнее мужчин лежали на деревянном настиле. Двое или трое из них были убиты, рубленые раны виднелись на их груди. Остальные были спутаны по рукам и по ногам. Рты их были забиты паклей. В глазах стояла мука и обреченность. Кама окаменела. Лица многих ей показались знакомыми. Где она их видела? Где?
Из двора крепости доносился уже голос Фискеллы. Она произносила свейские слова так, словно и сама была свейкой. Сто глоток вторили королеве, но как будто делали это неохотно. Кама бросилась к зубцам, хотела закричать, но не смогла.
Королева произнесла последнее слово и замерла в недоумении, потому что сто глоток молчали.
Малум шагнул назад, сдернул запор с двери, выходящей на южную башню, оттуда ринулись свеи и принялись рубить лучников.
Стор Стормур взметнул тяжелый трезубец и метнул его в живот королевы, которая обернулась к Малуму.
Во дворе пошла рубка.
На галерее первым пал Латус Тотум.
Затем Нукс.
Малум прижался к стене и, кажется, даже закрыл глаза.
Латуса смахнули с парапета вниз на мечи свеев.
Упал успевший вытащить меч король.
Долиум, защищая Нигеллу, отступал по галерее, сражая одного свея за другим, пока великан Стор Стормур не метнул в него окровавленный топор, сразив ветерана лаписской стражи в голову.
И когда в лязге железа и истошном крике сражающихся двор заполнился кровью и свежей мертвечиной, Малум словно очнулся, побежал вперед, ткнул на ходу мечом в уже мертвого короля, нагнулся, пробегая под трезубцем, на котором обвисла Фискелла, и вонзил меч в живот визжащей Нигеллы.
И Кама, которая, как оказалось, все-таки кричала все эти долгие секунды, потеряла голос.
– Ну кто же так убивает? – В накатившей тишине, которую теперь терзал только визг Нигеллы, поднялась наверх покрытая чужой кровью Тела Тотум, отстранила мужа и, пронзив гортань Нигеллы, заставила ее замолчать.
– Теперь только королева мать и Патина Тотум, – почему-то тонким голосом крикнул Малум.
– Не все сразу, – отрезала Тела, раскрыла висевшую на плече суму, вытащила пук белых перьев и бросила их на труп короля. – Стрелы с белыми вороньими перьями отменяются. Третья примета уже не нужна. Кое-что случилось в нашу пользу. Где там крестьяне из той деревеньки? В башне? Сколько их? Тридцать? Маловато…
– Как ты просила, – расхохотался Стор. – Я мог бы сбросить лавину и не на одну деревню, а на две!
– Ладно, – улыбнулась Тела. – Сколько погибло свеев?
– Десять, – раздался голос со двора.
– Вентер срубил троих! – С мечом в руке ковылял по лестнице на галерею, задыхаясь от восторга, Палус. – Но я его в спину!
– Неплохой размен, – кивнула Тела. – Мертвых оденем в кирумские балахоны. Планы меняются, на нас напали не пираты, а Кирум.
– Почему Кирум?! – завизжал Малум.
– Принц Кирума Рубидус убит, – отрезала Тела. – Якобы это сделала Кама. Уж не знаю, как сумела она это совершить, но соседнее королевство осталось без наследника.
– Ее убили на переправе! – закричал Малум.
– Тихо! – оборвала его Тела. – Может быть, но свежую могилу Сора Сойга на кирумской границе я видела собственными глазами. Нет, конечно, Сор мог и сам себя закопать, но я бы усомнилась в его способностях. Поэтому на крепость Ос напали кирумцы. Ну, а свеи пока уйдут. Оставишь здесь тех, кто догнал тебя у Гремячинского моста. Да, возьмешь воинов у Стора, чтобы было двадцать человек, никто и не разберет, свеи они и есть свеи. Стор? – Тела
