лавины на перевале близ Ардууса и вместо этого обратила в пыль камень. Конечно, он был меньше этой чаши раза в четыре, ну так и силы теперь у нее в руках больше. Или зря она училась ею управлять эти долгие годы? Всего-то и надо обратить в пыль хорошо обработанный кусок камня. Обработанный и заколдованный тысячелетним колдовством. А теперь еще и наполненный кровью. Тут даже силы особой не надо. Только точность и злость. А уж злости… Значит, заклинание каменной дрожи… Забыть не должна, все в памяти, все в памяти… Или заклинание песка? Заклинание каменной дрожи или заклинание песка? Они так схожи… Их и вычерчивать не надо, все в голове. Сплетай так же, как ведьмины кольца, да накладывай прямо на кровь. Песка или каменной дрожи? Или оба? Слепить из двух одно? Вход и выход – точь-в-точь середина расходится, но расходится точно, на палец, должно сработать. А уж мума тут действительно черпать не перечерпать!
– Ты что задумала? – крикнул Орс, когда Кама срубила одного за другим троих гахов и отбросила меч в сторону.
– Сейчас, – выдохнула она и набросила на груду окровавленных тел огненную вязь. Чаша обрушилась почти мгновенно, осыпалась грудой песка, расползлась в стороны кровавым месивом из разошедшихся на куски трупов. А вслед за этим страшный треск раздался над озером, над горами, над руинами древнего города и, заглушив и вой дудок, и гул барабанов, и истошные крики умирающих и искалеченных, Змеиная башня затрещала, осела и повалилась вниз, выламывая из края бездны каменные корни.
– Если бы я был Лучезарным или его наследником, то я бы начинал войну не с Ардуусом, а с девицей Камаеной Тотум, – прошептал в наступившей тишине Орс. – И, кстати, о провидении добра. Может быть, ты – оно и есть?
Глава 8
Тимор
Крохотному отряду из двух всадников удалось пересечь Обстинар за три дня, хотя держались путники предгорий, правили лошадей теми дорогами, на которых меньше попутчиков и встречных. И все же они успели разглядеть и почти восстановленный замок королей Обстинара, который шесть лет назад не миновала участь Иевуса, заметили многочисленные сторожевые башни и небольшие, но неприступные замки, прикрывающие проход в любую, мало-мальски пригодную для жизни горную долину. Не единожды натыкались на дозоры и сторожевые башни. И вместе с тем над деревнями курились дымы, в полях стояли стога, в огороженных жердями загонах месили свежий снег свиньи, овцы и коровы. Обстинар готовился к войне, но не переставал трудиться.
– От свеев это поможет, даже от Ардууса, если король Пурус окончательно лишится разума, тоже поможет, а от войны с Эрсет – нет, – бормотал Игнис.
– Ты думаешь, что будет война с Эрсет? – тревожно спрашивала Ирис.
– Будет, – кивал в раздумьях Игнис. – Хотя что такое Эрсет? Несколько королевств, в том числе и больших, объединенных прошлым ужасом, который впитался в землю? И без Эрсет хватает забот. Свеи, венты и анты, как с похмелья, мучаются шестой год, с севера в ближайшие годы беды не будет, но там, на юге, словно тетива натянулась. Огромная голодная орда будто ждет часа, окрика, посвиста, чтобы покатиться на север. Боюсь, что весной и начнется… А здесь, в Ардуусе, вместо великого царства – безумный король, восстановивший против себя всех, кого только можно!
– У него самое большое войско, – напомнила Ирис. – Он с легкостью усмирит любого из герцогов. И даже если они все объединятся против него, окажется сильнее.
– Если только Бэдгалдингир встанет на его сторону, – пробормотал Игнис. – Но если мудрость покинет старого короля Тигнума, то рано или поздно Эрсет растопчет и нас, и его, и Ардуус, и даже не заметит этого.
– Значит, этого не должно случиться, – сказала Ирис. – Или Эрсет, или орда должны напасть до того, как анкидские атеры начнут убивать друг друга. Общая беда объединяет.
– Вот уж не думал, что буду желать скорой войны, – проронил Игнис. – Впрочем, я ее все еще не желаю. Как твое чувство опасности?
– Копится, – сказала Ирис и прижала ладонь под сердцем. – Вот здесь копится. До боли.
– Держись за моей спиной, – предостерег жену Игнис. – Ты столько раз спасала меня, что единственный способ справиться со мной – это справиться с тобой. Поэтому будь очень осторожна и еще осторожнее в тысячу раз.
– И так уж все глаза проглядела, – засмеялась Ирис и щелкнула тетивой странного зеленого лука. Второй, точно такой же, торчал у нее из тула за спиной. И деревянная рукоять странного меча точно так же торчала над плечом Игниса.
– А если тебя не пустят с таким длинным амулетом в замок Тимора? – прошептала Ирис.
– Пустят, – качнул головой Игнис. – Куда ж я без него?
– Вот к кому надо тебя ревновать, – вздохнула Ирис. – Но…
– Но к богам не ревнуют, – засмеялся Игнис. – Ты держись позади меня, но все-таки не отставай.
– Даже не надейся, – пообещала Ирис.
…К вечеру третьего дня пара добралась до начала тиморских кряжей, повернула на восток, миновала пару небольших крепостенок, переночевала на полатях в доме не слишком прижимистого егеря-пасечника и вышла на узкую горную тропу, по которой и двигалась, пока не уткнулась в ущелье с гремящей на его дне речкой. Через пропасть был перекинут сплетенный из канатов мост. На дубовых планках поблескивал лед, с веревочных поручней свисали
