меня хоть увольте, хоть как, а в моем доме никакой научной заразы не будет. Я все своими руками пощупать должен. А на слово не верил никогда и верить не буду. Да и еще сказать. Трактор и тот на поле то и дело ломается, а там детальки стальные, с руку или больше. А теперь представь, что эта ваша нана где-нибудь в артерии у меня заглохнет? Ты что, механика тоже ко мне в миниатюре отправишь?
- Какие-то у вас странные представления о нанотехнологиях, - поднял брови Федор.
- Странные, не странные, а до девяносто пяти лет дожил и еще поживу, - собрал в кулак бороду Михалыч и озорно прищурился. - А вот вам всем долгожительства не гарантирую.
- Ничего себе? Девяносто пять! - присвистнул Федор. - А не прибавляете? Лет так пятнадцать - двадцать?
- Прибавляю, - отозвался довольно дед, отправляя в рот пук зелени. - По годку двадцать седьмого июня ежегодно и прибавляю. В соответствии с собственным календарным днем рождения. А быстрее никак не выходит.
- Знай наших, - поднял стопку Семен. - За долголетие хозяина этого дома.
- Присоединяюсь, - крякнул дед и опрокинул стопку в рот, обнажив на мгновение два ряда белых здоровых зубов.
3
Когда Валентина и Тамара с Оленькой вернулись с речки, мясо, разложенное на металлической решетке, подрумянилось, картошка в чугунке рассыпалась, а овощи, порезанные в салат, дали сок и теперь вливали и свой дивный запах в аромат, стелившийся над праздничным столом. Даже девчонка, накормить которую в обычное время удавалось только силком, беспрекословно полезла за стол и потребовала немедленной и внушительной порции. Федор что-то прошептал на ухо Валентине, и теперь та с некоторым интересом, но без удивления наблюдала, как шустрый дедок по-молодецки вскакивает с места, чтобы принести то соль, то чайник из дома, и как он процеживает через тряпицу водку, и как водит обломком магнита из старого репродуктора над печеночным паштетом, и с подозрением принюхивается к неестественно красному яблоку.
- Вот то будут яблоки, - показал Михалыч на покачивающиеся в ветвях зеленые шарики, - а это очень подозрительный фрукт. Оно, конечно, может и вкусно, да только и тут думаю, без нанов не обошлось.
- Скорее без генетики не обошлось, - возразил Федор. - А вот что касается нанотехнологии, мне ваши опасения кажутся напрасными. В конце концов - если выражаться обыденным языком, то это всего лишь действительная возможность подковать не только блоху, но и кое-что значительно меньшее.
- Для куражу наука, значит, - облизал губы Михалыч. - А польза-то какая от этого?
- Ну, ты дед, даешь, - удивился Семен. - Большая польза. Без этого теперь ни один механизм не обходится, ни одна отрасль хозяйства.
- Не знаю, - усомнился дед. - Только я вот что скажу вам, доверия у меня к этой вашей науке нету. Я вот живу тут, горя не знаю, если не считать, что внук с женой и правнучкой редко заглядывает. Телевизора у меня нет. Радио тоже нет. Тырнета тем более. Телефон только обычный и все. И не страдаю я по этому добру. Семен хотел мне здесь этот… видеофон поставить, а я так подумал, что ежели поставит, так я его вообще только по видеофону видеть буду. Зато нигде как у меня не отдохнете, и здоровье не поправите.
- Вот за это выпить нужно обязательно, - подхватил речь деда Федор и, поднявшись, провозгласил. - За островок дикой, но чудесной природы в поместье дорогого Михалыча и за здоровье хранителя этой красоты!
Дед поднялся, приосанился, выпил, смахнул слезу, подхватил ведро и заторопился на родник, сообщив, что банька уже подходит, а ключевой водички еще не наношено. Федор рванулся в помощь, но Семен остановил его, выждал и, когда дед, громыхая ведром, скрылся за калиткой, прошептал:
- Чтобы дед ни творил, не пытайся ему помогать. Обидишь смертельно. Ты, да и я - здесь гости. Он хозяин. Радушнее хозяина не найдешь, но помогать или советовать - ни-ни!
- Вот как у вас строго? - удивился Федор. - Похоже, действительно бирюк Михалыч?
- И не кричи, - добавил Семен, улыбнувшись. - Слух у старика такой, что морской акустик позавидует. За сто шагов обычный разговор разбирает.
- Семен, - воскликнул Федор. - Так может, есть в его словах правда? Подальше от нашей технологической действительности, поближе к дикой природе? У меня такое чувство возникло, когда я смотрел, как дед твой движется, что не он меня старше, а я глубокий старик.
- Подожди хоронить-то себя, - остановил его Семен. - Пойдем-ка лучше искупаемся. Ну что? Отпускаете, девушки?
Девушки уже уселись раскладывать пасьянс. Оленька, было, рванулась вслед за дедом к роднику, но Тамара локо ухватила ее за подол и, жестко притянув к скамье, дала в руки карты. Семен о чем-то пошептался с женой, положил перед ней на стол небольшой кофр, подхватил с яблоневого сука полотенце и повлек за собой Федора вниз по склону. Трава на косогоре неожиданно оказалась слегка подвяленной солнцем, идти по ней было легко, и когда снизу потянуло спасительной прохладой от узкой речки, Федор даже не успел вспотеть. От выпитой водки где-то в груди и у висков плескалась легкость, перемежаемая светлой усталостью.
- Стой же ты, чертяга противный! - крикнул радостно Федор, когда Семен остановился на берегу и начал стягивать с себя футболку. - Я сейчас
