— Глашатай Сумрачного племени! — ахнула Чернобурка, маленькая кошка с раздутым животом, которая храбро сражалась, защищая своих еще не родившихся котят. Задние ряды собравшихся пришли в движение, и на поляну перед скалой, прихрамывая, вышла Синяя Звезда. Она подошла к ученикам. По ее серьезному лицу Огонек сразу понял: случилось что-то плохое.
— Львиное Сердце тяжело ранен в бою, — тихо сказала она. — К нему сейчас пошла Пестролистая. Он очень плох. Она вытянула шею и посмотрела туда, где за Высокой Скалой лежал раненый воин — он не шевелился, золотистая шерсть его потускнела от пыли. Из горла Клубка вырвался незнакомый звук — он завыл от горя, тонко и надсадно. В тот же момент кинулся со всех ног туда, где лежал глашатай Грозового племени.
Пестролистая, которая занималась раненым, отступила в сторону, чтобы Клубок мог проститься со своим наставником. Его скорбный вой эхом разнесся по ущелью, и Огонек похолодел. Такой же точно крик он слышал во сне! На миг у него закружилась голова, но он быстро опомнился. Ведь необходимо сохранять спокойствие, хотя бы ради Клубка. Огонек вопросительно посмотрел на Синюю Звезду, та одобрительно кивнула, и он пошел за Высокую Скалу, чтобы быть рядом с товарищем. Он остановился поговорить с Пестролистой. Вид у нее был усталый, глаза грустные.
— Я ничем не могу помочь Львиному Сердцу, — тихо сказала она. — Он на пути в Звездное племя.
Пестролистая прижалась к Огоньку шелковистым боком, и от ее теплого прикосновения ему стало легче.
Остальные коты молча наблюдали за происходящим, а солнце тем временем медленно садилось за деревьями. Наконец Клубок сел на задние лапы и закричал:
— Он ушел!
Положив голову на вытянутые передние лапы, Клубок лег рядом с телом Львиного Сердца. Остальные коты стали молча подходить и прощаться с глашатаем Грозового племени. Все его очень любили.
Огонек тоже подошел, лизнул Львиное Сердце в шею и промурлыкал:
— Благодарю тебя за мудрость. Ты многому научил меня. Потом он сел рядом с Клубком и стал нежно вылизывать шерстку у него на ушках. Дождавшись, когда остальные коты поговорят с умершим и отойдут, Синяя Звезда сама тихо подошла и встала рядом. Клубок, похоже, не замечал ее присутствия. Огонек отвернулся, пока Синяя Звезда в последний раз говорила со своим старым другом.
— О, как же я буду без тебя, Львиное Сердце? — шепнула она.
Прихрамывая, она пошла к скале и свернулась у входа в свою пещеру, глядя на него издали глазами, полными тоски. Синяя Звезда даже не попыталась облизать свою окровавленную свалявшуюся шубку. В первый раз Огонек видел ее настолько разбитой и подавленной, и холодок пробежал у него по коже. Он сидел рядом с Клубком и Львиным Сердцем до тех пор, пока не взошла луна. Горелый тоже подошел к ним, и теперь все три ученика грустили вместе. Коготь подбежал и склонился над Львиным Сердцем. Огоньку интересно было услышать, что он скажет своему боевому товарищу, но Коготь молча лизнул свалявшийся золотистый мех. Огонек совсем растерялся, когда заметил, что полосатый воин пристально смотрит на Горелого, а не на поверженного героя. Пестролистая носилась по лагерю, как мотылек, залечивая раны и успокаивая всех своим нежным голосом. Огонек видел, как она дважды подбегала к Синей Звезде, но каждый раз предводительница отсылала ее обратно — лечить других. И только когда Пестролистая осмотрела всех раненых Грозового племени, только тогда Синяя Звезда подпустила целительницу к своим ранам.
Сделав свое дело, Пестролистая удалилась в свою пещеру. Синяя Звезда встала и медленно побрела к Высокой Скале, видно было, что каждый шаг дается ей с трудом. Казалось, все племя только этого и ждет. Как только она села на свое обычное место, остальные коты стали размещаться под скалой на поляне. Все были на редкость сосредоточенны и молчаливы. Огонек и Горелый вскочили, разминая затекшие лапы, и тоже пошли на поляну, а Клубок остался лежать у тела Львиного Сердца, касаясь носом его прохладной золотистой шубки. Огонек подумал, что Синяя Звезда простит Клубка, если тот на этот раз не придет на собрание.
— Луна почти совсем поднялась, — говорила Синяя Звезда, когда Огонек прошмыгнул на свое место рядом с Горелым. — И снова я должна буду — это случится очень скоро — назвать имя нового глашатая Грозового племени. Голос ее был грустным и срывался от усталости. Огонек переводил взгляд с одного воина на другого. Все взоры были устремлены на Когтя. Даже Буран повернул голову посмотреть на полосатого. Тот сидел, гордо подняв голову и подергивая усами, — судя по всему, он был согласен с мнением окружающих.
Синяя Звезда глубоко вздохнула и продолжала:
— Я говорю это перед телом Львиного Сердца, так чтобы его дух слышал меня и одобрил мой выбор. — Она помолчала. — Я не забыла, как кто-то отомстил за смерть Ярохвоста и принес обратно его тело. Сейчас Грозовому племени очень нужна такая верность. Синяя Звезда снова замолчала, а потом громко и четко выкрикнула имя:
— Коготь будет новым глашатаем Грозового племени! Над поляной пронесся гул одобрения, громче всех кричали Частокол и Долгохвост. Буран сидел тихо, прикрыв глаза и аккуратно обернув вокруг лап белоснежный хвост. Он медленно кивал, соглашаясь с выбором.
Коготь прислушивался к голосам, гордо выпятив подбородок и полузакрыв глаза. Затем встал, протиснулся сквозь толпу, едва заметно кивая головой в ответ на поздравления, вспрыгнул на Высокую Скалу и занял место рядом с Синей Звездой.
— Коты Грозового племени! — произнес он, завывая. — Я удостоился чести занять место глашатая, но не ожидал, что мне доверят столь почетный пост. Перед духом Львиного Сердца клянусь служить вам верно и преданно изо всех сил. Он нагнул голову, оглядел толпу своими круглыми желтыми глазами и спрыгнул с Высокой Скалы. Огонек услышал за спиной тихий возглас Горелого:
— О нет! Он обернулся и удивленно посмотрел на своего приятеля. Горелый низко опустил голову. — Нельзя было его назначать! — произнес он еле слышно.
— Ты говоришь о Когте? — шепотом спросил Огонек.
— Он надеялся стать глашатаем еще с тех пор, как позаботился о Ярохвосте… — Горелый не договорил.
— Как позаботился о Ярохвосте? — повторил за ним Огонек.
В голове его сразу закружились новые вопросы: «Что известно Горелому? Неужели все то, что он рассказал на Совете о битве с Речными котами, не выдумки, а чистая правда? А что, если Коготь виноват в гибели Ярохвоста?»
Глава XVIII
— Ты рассказываешь Огоньку, как я защищал Ярохвоста?
Огонек почувствовал, как дыбом встает шерсть у него на загривке. Горелый оглянулся, в глазах его застыл ужас. Коготь склонился над ним, губы его скривились в злобной ухмылке. Огонек встал навстречу новому глашатаю.
— Он сказал только, что хорошо бы вы так же позаботились и о Львином Сердце. И больше ничего! — мяукнул он, наскоро придумав отговорку.
Коготь посмотрел сначала на одного, потом на другого, а затем в торжественном молчании удалился. В зеленых глазах Горелого все еще светился страх, он все никак не мог унять дрожь.
— Горелый! — тревожно окликнул его Огонек. Но тот даже не взглянул в его сторону. Понурив голову, Горелый подбежал к Клубку и приткнулся рядом с ним, прижавшись тощей спинкой к густой пушистой шерстке Клубка, словно ему вдруг стало холодно. Огонек смотрел на двух своих приятелей, лежащих у тела великого воина, и чувствовал себя лишним. Он не знал, как можно им помочь, поэтому пошел и тоже лег рядом с телом Львиного Сердца, готовый вместе с ними коротать ночь.
Луна поднялась высоко над головой, и на ночное бдение у тела стали собираться другие коты. Синяя Звезда появилась последней, когда лагерь совсем затих. Она ничего не говорила, просто села в сторонке и стала смотреть на своего мертвого помощника. Во взгляде ее была такая невыносимая тоска, что Огонек отвернулся.
На рассвете несколько старейшин пришли, чтобы забрать тело Львиного Сердца и похоронить. Клубок присоединился к ним, чтобы помочь им вырыть яму, где будет лежать великий воин.
