— Он так сказал? — сенатор, который не пропустил ни единого слова из доклада Боуда, чуть подался вперёд. — И что же?
— Мистер Парк оказался прав. Мы видели мнимого Кирилла Мандрыгу на месте падения трамвая. Я и агент Метсон. Мы почти уверены, что это он устроил катастрофу.
— Причина? — коротко спросил директор ФБР, впервые вмешиваясь в разговор.
— Каким образом это существо оказалось в Грузии? Почему он оказался рядом с Михаилом Мандрыгой?
Не слишком ли много совпадений? Вначале он оказывается в доме Аркадия Мандрыги — там все умирают. Затем Михаил Мандрыга, который знал, что его собираются убить, и сказал нам об этом
И сенатор, и директор ФБР одновременно кивнули. Они определённо соглашались с Боудом по поводу его версии. Директор ФБР добавил, что если и были какие-то сомнения, то происшествие в приюте "Святой Елены" наглядно показывает, кто истинный убийца. Он также сказал, что прежде чем перейти к личности мнимого Кирилла Мандрыги, он хотел бы поподробнее узнать о бумаге, которую им передал Михаил Мандрыга. Слово перешло к профессору Коэл. Она явно нервничала из-за того, что пришлось ей услышать.
— Я провела анализ кусочка папируса, который мне дал мистер Боуд, — по мере того, как профессор говорила, она понемногу успокаивалась, — можно совершенно уверенно сказать, что это всего лишь кусочек какого- то документа. По краям папируса видны следы обрыва, словно кто-то его рвал. Также заметны следы букв по краям папируса, каких, я определить не смогла: слишком нечёткие следы, — для пущей наглядности профессор Коэл вытащила из кармана маленькую коробочку и вытащила из неё прозрачный пакет. Профессор очень бережно развернула его и достала тот самый кусочек папируса, о котором шла речь. Она положила его на стол и указала пальцем на края, не касаясь бумаги.
— Даже невооружённым глазом видно, что края оборваны.
Все потянулись к папирусу и убедились в справедливости слов профессора. Все, кроме Парка, который почему-то напрягся и, как заворожённый, смотрел на этот кусочек.
— Как вы уже, наверное, знаете, — продолжала профессор, — надпись на папирусе гласит: "Святилище хранит проклятье отца и любовь сына!"
— Вы имеете представление, что могут означать эти слова? — с нескрываемым любопытством спросил сенатор.
— К, сожалению, ничего особенного, — профессор с разочарованным видом положила папирус обратно в коробку. — Это, наверное, один из многих бессмысленных документов. Хотя, несомненно, он имеет какую- то ценность, потому что написан в Иудее… во времена Христа. Признаться, — продолжала профессор Коэл, — я вначале решила, что слова "любовь сына" и "проклятие отца" касаются бога и Иисуса Христа. Учитывая время появления папируса, это могло оказаться вполне реальным предположением. Однако очень скоро я поняла, что ошибаюсь.
— Интересно послушать, почему вы сделали такой вывод? — спросил явно заинтригованный её словами сенатор.
— Выражение "любовь сына" вполне способно претендовать на первую версию, но "проклятие отца" никак не вяжется с первым выражением. Будь там написано "благословение отца" или "любовь отца", я бы ещё подумала об этой версии. Я утвердилась в своей правоте, — продолжала с твердой уверенностью говорить профессор Коэл, — когда услышала историю об убийствах этих людей по фамилии Мандрыга. Папирус нашли у них. Следовательно, речь идёт о России, где христианство было принято спустя почти 1000 лет после появления этого папируса. Таким образом, ни о каком сравнении с Иисусом Христом и речи быть не может.
Было заметно, что и директор ФБР, и сенатор абсолютно согласны с её доводами. Парк молчал. А Боуд о чём-то размышлял, затем внезапно спросил у профессора Коэл:
— А вы не упоминаете о словах "святилище хранит". На ваш взгляд, что бы они могли значить?
— Понятия не имею! — откровенно призналась профессор Коэл. — Но уверена, ничего особенного.
— Ничего особенного? — задумчиво повторил Боуд и так же задумчиво продолжал, — так вы считаете, что нет ничего особенно в бумаге, из-за которой людей убивают по всему миру? И почему вы думаете, что на бумаге должно быть написано "благословение отца"?
— Это же совершенно ясно. Господь любил своего сына и послал его — начала было профессор Коэл, но Боуд перебил её.
— Ясно? Профессор, там есть слова "святилище хранит". Вы и вправду думаете, что если такое святилище существует, оно будет хранить тайну известную, по меньшей мере, трети населения земного шара?
— Слова Боуда, словно ледяной поток, обрушились на присутствующих. Сенатор обменивался растерянными взглядами с директором ФБР, а что касается профессора Коэл, она просто хватала ртом воздух, не в силах что-то сказать. Лишь Парк не выказал никакого интереса к словам Боуда.
— Тем временем Боуд, не давая присутствующим опомниться, развивал свою мысль.
— Я предполагаю, что существовал некий, очень важный документ. Документ был настолько важен, что его разделили на части и роздали людям, которые должны были беречь и охранять его. Этих людей можно назвать «хранителями». В данном случае, понятно, что хранители — это люди с фамилией «Мандрыга». Я не знаю, как он к ним попал, но почти уверен, что документ или послание написано кем-то, кто был очень близок к Иисусу Христу, а возможно. возможно, и им самим.
— Последние слова Боуда буквально выбили всех из колеи. Даже глаза Парка загорелись при этих словах. Профессор Коэл резко обрушилась на Боуда.
— Джеймс. Вы перешли все границы дозволенного. Заявлять, что этого кусочка папируса касалась рука сына божьего. более чем самонадеянно и глупо.
— Да агент, вы явно переборщили — согласился с профессором Коэл сенатор.
— Директор ФБР лишь укоризненно посмотрел на Боуда, но тот и не собирался сдаваться.
— Почему нет? — в упор спросил всех Боуд, почему нельзя это предположить? Это слишком невероятно, но только на первый взгляд. С точки зрения логики — это единственно верное предположение.
— Какой логики, Боуд? Остановитесь, вы заходите слишком далеко — директор ФБР пытался урезонить Боуда, но не тут-то было.
— Логики происходящих событий — Боуд и не собирался сдаваться. Им владела твёрдая убеждённость, что он на правильном пути, и логики этого странного существа, которое не может быть человеком.
— При этих словах и директор ФБР, и сенатор… даже профессор Коэл были возмущены.
— Сенатор, не скрывая раздражения, обратился к
Боуду:
— Агент, вы считаете нормальным говорить такие вещи?
— Сенатор, а вы считаете нормальным, что калека. инвалид, в одиночку убивает целую семью, потом невесть откуда появляется в нескольких тысячах миль от места, где он должен находиться и после всего этого уничтожает 46 хорошо вооруженных, обученных людей. Вы считаете это нормальным?
— Сенатор не нашелся, что ответить на эти слова и повернулся к директору ФБР. Тот коротко кивнул
Боуду.
— Продолжайте!
— Два дня назад, когда мы собирались отправиться в приют "Святой Елены" для содействия в задержании преступника, мистер Парк остановил нас. Он остановил нас словами "это не человек". Слова Парка имеют основу под собой. Достаточно оглянуться вокруг себя, чтобы понять это. Ежедневно происходят десятки больших и малых природных катаклизм. Гибнут от стихии десятки тысяч людей. Терроризм принял размах, который угрожает безопасности человечества. Тысячи маньяков бродят по земле, выискивая очередную жертву. Мы боремся с насилием и жестокостью по всему миру и 365 дней в году, но, тем не менее, она не только не идёт на убыль, но и возрастает. Вы не задумывались, почему это происходит?
А если предположить, что мы боремся с последствиями, а с не настоящей причиной?
Боуд с горящим взглядом оглядел присутствующих, которые, несомненно, были впечатлены его словами. Общее состояние и мысли выразил сенатор.
— Судя по тому, что вы говорите агент Боуд, можно сделать вывод… что существует некое послание… написанное рукой самого Иисуса Христа либо кем-то из апостолов, которые пытаются уничтожить некие непонятные силы, против которых к тому же мы совершенно бессильны?
