Библия Раджниша. Том 1. Книга 1

взволнован самим этим приключением. Я узнал жизнь, она была прекрасна. Позвольте мне узнать и смерть. И если жизнь прекрасна, как может быть смерть чем-то другим? Ведь смерть — это крещендо жизни, самый пик жизни. Это не конец. Это наивысшая, предельная точка. Не трать время понапрасну. Я так желаю узнать смерть, почувствовать смерть, вкусить ее».

Эта история так значительна. Мальчик исчез. Смерть была абсолютно уверена, что это не тот тип человека, который умирает когда-либо. Он не может умереть, смерть для него невозможна. Он готов жить смертью — как он может умереть?

Смерть случается только с трусами, с теми, кто не вкусил жизни, чья чаша пуста. Смерть не случается с теми, чья чаша переполнена.

Да, это потрясающее откровение, но это не смерть. Это дверь, открывающаяся наружу, в неизведанное, неизвестное, непредначертанное.

Снова прошло сто лет, и смерть вернулась. И Яяти сказал:

«Что! Сто лет прошли? Но я все там же, где был».

Смерть сказала: «Ты все равно там будешь, но я дам тебе шанс. Пусть это будет для всех примером. Просто дай мне другого твоего сына, и я вернусь через сто лет».

Так происходит тысячу лет подряд. В последний раз приходит смерть, Яяти говорит: «Я все в том же месте, но я готов идти, потому что я понял одну вещь — я не знаю, как жить. И сколько еще можно откладывать? И как долго я могу просить тебя? Я устал, предельно устал — тысячу лет все впустую. Я не ощутил ни единого мгновения, какой же смысл теперь? И как-нибудь, когда-нибудь, когда бы я ни должен буду уйти, дела останутся незавершенными. Многие дела будут сделаны наполовину, многие дела будут только начаты, многие дела не будут даже начаты, будут существовать лишь, как идеи. Я видел это на протяжении этой тысячи лет».

«Я испытываю зависть к тем своим сыновьям, которые имели смелость пойти с тобой. Я завидую. Они доказали... Смелость, разумность — теперь я понимаю — они давали мне пощечину каждый раз, когда ты забирала моего сына. Они говорили: 'Ты дурак. Ты не знаешь, как жить, и откладываешь смерть. И пока ты не начнешь жить, ты будешь бояться смерти'. Но я не знаю, как жить, так что лучше умереть. Пусть живут другие».

Смерть сказала Яяти: 'Это первый признак разумности в тебе. И не только ты завидуешь своим сыновьям, которых я взяла, даже я завидовала им. Они были редкими, уникальными, по-настоящему живыми людьми. Я не могла уничтожить их. Они перешли от жизни к большей жизни. Они перешли от жизни к изобилующей жизни».

И это то, чему я учу здесь: живите так полно, чтобы даже само явление смерти преобразовать в двери, в новое откровение для более изобилующей жизни.

Та жизнь ждет, но только тех, кто знает, как пережить ее, как жить ею. И это самое время.

Это самое время как раз сегодня. Ни вчера, ни завтра не время жить — только сегодня.

В это мгновение, здесь и сейчас, время вкусить жизнь; тогда смерти нет.

Да, случится что-то вроде смерти. Ваше тело и вы разделитесь, но вы не умрете, вы будете распространяться. Вы отбросите прочь оковы вашего тела, тюрьму вашего тела, и вы войдете в соприкосновение с беспредельным, неограниченным, вселенским.

Эта всеобщая жизнь, жизнь во вселенной и есть божественность.

Беседа 13. ГОТОВАЯ К УПОТРЕБЛЕНИЮ РЕЛИГИЯ ИЗ МАГАЗИНА ПОДЕРЖАННЫХ ТОВАРОВ

11 ноября 1984 года

Бхагаван,

Пытаетесь ли вы разрушить все наши предшествующие идеи относительно религии?

Нет другого способа быть религиозным. Все, что вы слышали о религии, читали о религии, должно быть полностью отброшено.

Если вы не очиститесь, не сотрете все записи из вашего сознания, вы никогда не узнаете, что такое религия. Так называемые религии делают как раз противоположное. И вы можете видеть результат.

Весь мир разделен религиями: кто-то ходит в синагогу, кто-то ходит в храм, кто-то еще ходит в церковь. Но находите ли вы где-нибудь какую-нибудь религиозность?

Каждый ребенок воспитывается, формируется в рамках определенной религии.

Это одно из величайших преступлений против человечества. Нет большего преступления, чем загрязнять ум невинного ребенка идеями, которые могут стать преградами на его пути открытия жизни.

В тот момент, когда вы хотите открыть что-то, вы должны быть абсолютно непредвзятыми. Нельзя открывать религию, будучи мусульманином, или христианином, или индусом - нет. Это способ сделать открытие религии невозможным.

Каждое общество до настоящего времени старалось начинить каждого ребенка своей доктриной. Еще до того, как ребенок будет способен задавать вопросы, ему даются ответы. Разве вы не видите глупость этого.

Ребенок еще не задал вопроса, а вы уже даете ему ответ. Вы на самом деле при этом убиваете всякую возможность возникновения у него его собственного вопроса. Вы заполнили его ум ответом. А если у него нет своего собственного вопроса, то как у него будет его собственный ответ? Вопрос должен быть подлинно его. Он не должен быть заимствован, он не должен быть унаследован.

Но такая чушь продолжается столетиями. Сделать из вас что-то до того, как вы откроете, кто вы, — в этом заинтересованы священник, политик, родители. Они боятся, что если вы откроете, кто вы, то станете мятежным, станете опасным для их коренных интересов. Тогда вы сами по себе станете личностью, живущей незаимствованной жизнью.

Они настолько боятся, что до того, как ребенок станет способным спрашивать, выяснять, они наполняют его ум всякого рода чепухой. Ребенок беспомощен. Естественно, он верит матери, отцу, и, конечно, он верит священнику, которому верят отец и мать. Великое явление сомнения еще не возникло.

А сомневаться — одна из самых драгоценных вещей в жизни, поскольку, если вы не сомневаетесь, вы не открываете.

Вы должны заострить силу своего сомнения так, чтобы отсекать весь вздор и ставить такие вопросы, на которые ни у кого нет ответа. Только ваш собственный вопрос поможет вам прийти к осознанию ответов.

Религиозный вопрос — это не тот вопрос, на который может дать ответ кто-то другой. Никто другой не может любить за вас. Никто другой не может жить за вас.

Вы должны жить своей жизнью, и вы должны искать и отыскивать фундаментальные вопросы жизни.

И если вы не откроете себя, не будет радости, не будет восторга.

Если Бог просто дается вам, готовым к употреблению, то это ничего не стоит, это не имеет ценности. Но именно так и делают.

То, что вы называете религиозными идеями, не является таковыми, они лишь суеверия, пронесенные через века, — на протяжении такого большого времени, что как раз сама их древность сделала их похожими на истину.

Адольф Гитлер в своей автобиографии «Майн Кампф» (Моя борьба) приводит много важных высказываний. Этот человек был сумасшедшим, но иногда сумасшедшие люди говорят такие вещи, которые боятся сказать люди в здравом уме. Одно из самых важных высказываний такое: «Любая ложь может стать