кратко проинструктировали рабов о том, кто и сколько раз будет кидать в них оружие. 'Добивающий' тоже поторопился на новое место, сместившись со своим огромным топором на правый фланг. Он был уверен в своей единственной попытке. Причем молодой командующий радостно и открыто улыбался от представившейся возможности заработать дополнительную ханскую благосклонность. Ведь за сегодняшний праздник он еще не промахивался ни разу и разил свои жертвы с первого удара. Хотя тому, кто был в очереди, и полагалось три броска, но он не сомневался: именно четвёртый, его удар - будет завершающим.
Визирь еще раз оглянулся и кивнул своим оруженосцам на маленькие метательные топорики. Оно и понятно, после первого броска ему будет проблематично вновь метать тяжелый, как для него, средний топор.
И опять ханский перст дал отмашку, затрубил рожок и барабан с привязанной к окровавленным доскам девицей, покатился вдоль дальней стены. Рабы предусмотрительно не стали сразу наращивать скорость, потому как тогда барабан лишался любого маневра из-за большой инерции. Они в среднем темпе достигли середины зала, когда визирь залихватски екнув, послал топор во вращающуюся жертву. Но барабан не логически ускорился, и оружие прошло сзади, даже не задев деревянную конструкцию. Визирь не стал печалиться о своем промахе, а быстро, один за другим метнул свои легкие топорики. Только при этом слишком много дал на опережение. Тогда как рабы приложили неимоверные усилия для торможения. Один топорик пролетел впереди, а второй вонзился в самый край деревянного обода. Да так там и застрял, продолжая вращаться.
Общий вздох разочарования и нескольких довольных вскриков словно придали рабам новые силы. Да оно и понятно, теперь лишь огромная скорость могла спасти девушку, а вместе с ней и всю семейную троицу. Поэтому они общими усилиями принялись разгонять барабан.
Вот только у 'добивающего' была отменная позиция, твердая рука и меткий глазомер. Его огромный топор полетел в свою жертву, словно блестящий диск раскаленного металла. Все ждали брызг крови и крика погибающей жертвы.
Но случилось невероятное. Топор пронесся впереди цели и со снопом искр врезался в каменную облицовку. А случилось это из-за того, что рабы резко повернули влево, сталкивая свое колесо со стеной и тем самым делая невероятное, резкое торможение. Деревянная конструкция при ударе отбилась от стены, крутнулась на одном ободе, чуть не рухнув на плоскость и не придавив девушку, и фактически развернулась, открыв рабов-мужчин для всеобщей атаки. И сидящие за столом не заставили себя ждать, двенадцать копий устремились в отца с сыном. Те, словно змеи, прилипли к внутренним ободам, успев перед этим дать несильное ускорение колесу в нужном направлении. Барабан, утыканный копьями как ёж, так и укатился с глаз пирующих в расположенную справа нишу, сопровождаемый недовольным ревом 'добивающего' и радостным смехом командующих, выигравших пари.
Сам хан с непонятной злобой смотрел на своего визиря, который беспрестанно повторял одну и ту же фразу:
- Они нарушили правила - использовали стенку для торможения!
Наконец Звездный Завоеватель не выдержал и рявкнул с брезгливым раздражением:
- Заткнись! Ничего они не нарушали, а просто думали не яйцами, как ты, а головами! Отпустить их со всеми почестями! Если живы.... А?
Распорядитель тут же выскочил из ниши справа и доложил:
- Мужчины получили по два легких ранения, но вполне могут двигаться самостоятельно.
- Шустрые, везунчики..., - погрустнел еще больше хан.
Затем перевел тяжелый взгляд на окаменевшего в ожидании приговора 'добивающего' и сочувственно вздохнул:
- Что ж, с кем не бывает..., - и, когда все расслабились и зашевелились, жестко добавил: - Такой командующий мне не нужен! Оставь оружие и отправляйся к сотникам.
Разжалованный военачальник, стиснув зубы, тут же бросился вон из зала. И хану опять пришлось прервать неловкую паузу:
- Где же очередная здравица в мою честь? И в честь нашей великой победы?
Его тут же оглушил усердный рев из пьяных глоток. Но былого благого настроения великому повелителю так и не вернул. Еще час он усиленно напивался, наливался злобой и хмурился до испуга своих подданных. А затем неожиданно спросил у своего визиря:
- Что там хотел от меня старший шаман?
Визирь вместо того чтобы обдумать свой ответ, лишь моргнул слипающимися от нетрезвости глазами:
- Не стоит Звездному хану обращать внимания на бредни выжившего из ума старикашки.
Глаза властелина заискрились опасными молниями:
- Вначале научись метать топор, а потом будешь указывать, что мне стоит, а что не стоит делать. Шамана, ко мне!
Это уже было серьезно. До вспышки беспредельного гнева оставалось совсем немного и первый визирь, моментально протрезвевши, лично бросился за строптивым шаманом. Тот находился в одном из соседних помещений и еще до начала пиршества просто рвался к великому хану для доклада. Визирь тогда выслушал старика и посоветовал:
- Не говори глупостей в день великого праздника, за такое можно и жизни лишиться.
- Мне не страшно умереть. Всей нашей армии и хану действительно грозит большая опасность. Умоляю, попроси его меня выслушать.
Хан, в преддверии великого торжества, просто отмахнулся при пересказе о шамане:
- Не забивай мне голову! Потом!
И вот сейчас почему-то вспомнил о подданном чернокнижнике. 'Странно, - недоумевал визирь, - Неужели знает о сути доклада? Но ведь полная чушь!'
Старика доставили на окровавленный пол пред грозовые очи хана за две минуты. Между ними оставалось большое пространство, не считая широкого стола и начальной части возвышения. Шаман мало того, что посмел не выдержать положенного ритуалом почтенного лежания ниц, так ещё вдобавок заговорил первым:
- О, Звездный и самый прославленный из ханов! Отец всех гензыров! Тебе и твоим верным подданным грозит страшная опасность. О ней я вычитал из древних писаний этого королевства и уже несколько дней не могу пробиться к тебе для разговора.
Хан кисло улыбнулся:
- Обожаю опасности. Они возбуждают и молодят мою кровь. Поведай мне, несчастный, еще об одной
- Слушаюсь и повинуюсь, о, великий! - шаман встал с колен и полусогнутом виде приблизился к самому столу. Говорить он стал тише, но намного торжественнее:
- Нет в мире более богатого и славного королевства, чем Сапфировое, и теперь оно по праву принадлежит самому великому хану, Звездному Завоевателю всех миров. Но о причинах богатства этого королевства и его столицы ходит множество самых противоречивых легенд и сказаний, большинство из которых являются просто выдумками и сказками. На самом деле происхождение всех этих огромных и уникальных сапфиров, которые прославили эти земли, очень страшное и кровавое. И недаром все прежние правители и короли тщательно скрывали истинные события от простого народа: все сапфиры и драгоценные камни, которые ты, о великий хан завоевал - это тела, души, а вернее измененные сущности простых смертных. Из их тел, живых и трепещущих, страшные силы творили сказочную красоту всех этих драгоценных, уникальных камней и сапфиров.
Хан опять показательно поморщился и раздраженным тоном пробормотал:
- А какое мне дело до простых смертных? Да и праздник сегодня. Поэтому подайте нашему шаману большой кубок вина, пусть выпьет за мою победу.
От всё замечающего ханского взгляда не укрылось недовольно сдвинутые брови и тяжелый вздох специалиста в магических науках. Самый образованный и грамотный человек в великом войске не умел и не любил пить. Но в данном случае ослушание было бы равнозначно смерти, и он с содроганием принял из рук разносчика невероятно большой кубок.
