– Когда мы будем на месте, нам разрешат пообщаться с нашими коллегами?
– Слишком жирно будет! – фыркнул на это Кацки. Но, подумав, добавил: – Хотя… Посмотрим на ваше поведение. Может быть, устроим сеанс связи. Ведь потом крабера ни у кого из вас не будет очень долго. Разве со временем купите… нелегально. Тамошние силы правопорядка не приветствуют сговор и прочие союзы между червяками.
Как бы ни было последнее утверждение унизительно и грустно, но возможность скорой, пусть даже неполной свободы опьянила почти всех. Счастливчикам тут же стали советовать, как вести добычу полезных ископаемых, что почем продавать и как построить свой быт старателя. Видимо, подобные вопросы уже долгое время будоражили умы пленников и теперь лавиной выплеснулись в виде советов, пожеланий и рассуждений.
В общем разговоре Матеус старался помалкивать и больше слушать. Пару раз он встретился с настороженным и непонимающим взглядом бывшего графа Гайса. Самый жестокий и мерзкий преступник Цейлеранской империи был явно сбит с толку, но, когда Николай вопросительно приподнял брови, Гайс ответил лишь недоуменным пожатием плеч. А затем несколькими жестами дал понять, что очень жалеет, что не присутствовал при этом разговоре счастливчиков с Борисом Кацки.
Улучив момент, Гилана посвятила Николая в свои раздумья:
– Если Мензари прилетит и даст за нас нормальные откупные, может, нам не придется тащиться в эту вотчину диких старателей?
– Ерунда, пусть даже нас туда забросят, у нас ведь есть с ним связь. И не придется светиться большими деньгами, привлекая к нам излишний ажиотаж. Капитану будет гораздо дешевле и проще подкупить тех пилотов, которые нас раскидают по Серпантину. Любого нашего товарища отыщем обязательно!
– Значит – это не главное? А что же тебя тогда беспокоит?
– Сам не знаю, – признался Николай. – Что-то не сходится, а что именно – понять не могу. Вон и Гайс сидит как мумия, весь обратился в слух, любое слово фильтрует. Уж он явно не доверяет нашим освободителям.
– Если бы только им, – позволила себе пошутить женщина, а потом сильней прижалась к плечу любимого: – Все-таки, если вдруг мы так и застрянем надолго в этом Кометном Серпантине, ты не будешь жалеть?
– Смотря о чем. О том, что не смогу тебе предоставить достойных условий для жизни, – буду. А в остальном… мы везде с тобой неплохо проживем. Главное, чтобы вместе.
После ужина в столовой еще долго продолжались дебаты о близком будущем, и охранникам для острастки пришлось даже махнуть пару раз дубинками, чтобы пленники разошлись по своим камерам. Недавние смертники отреагировали лишь благодушными шутками: как ни странно, но даже оголтелые преступники вдруг увидели для себя вполне нормальное и ничем не омраченное будущее. Любому из них хотелось верить в то, что судьба с каким-то неведомым пока умыслом дала им шанс прожить до глубокой старости в скромной, но не слишком тяжелой роли старателя. Бывшие смертники распрощались с жизнью еще на борту тюремного глайдера, поэтому сейчас в душах пленников царило бодрое воодушевление и крепла вера в завтрашний день.
Следующие сутки вымотали всех без исключения. Зато окончательно и на «отлично» сняли последние пять массовых сцен. Дейк Мердок довольно потирал свои руки-крюки и поощрительно похлопывал каждого встреченного на пути актера, будь то гаибс или бесправный пленник. Весьма радостно поблескивал своими глазенками и продюсер Борис Кацки. Судя по всему, резкое опережение графика съемок сэкономило значительные средства и с лихвой покрыло как проигрыш от спора, так и многие сверхлимитные затраты. То есть ожидаемая в ближайшие часы метеоритная бомбардировка оказалась как нельзя кстати.
Утром накормили всех до отвала и дали отбывающим восвояси полчаса на сборы. Всем остальным поступила строгая команда: через сорок минут находиться в бомбоубежище, укладываться на нары и как следует отсыпаться: ни к чему напрасно тратить драгоценное время.
Актеры из числа остающихся гаибсов, особенно женщины, начали было роптать на плохие условия для сна, но невозмутимый старший охранник проревел в ответ:
– Мне дан приказ доставить всех в бомбоубежище! А против нерасторопных лентяев применять силу! Кстати, мои ребята уже давно мечтают кое-кого потискать…
После такой отповеди Горбатого возражения вспыхнули с большей силой, но их хватило минут на пять, не больше: слишком уж всем хотелось спать. И уставшие актеры с отрешенным видом поплелись в бомбоубежище.
В этот раз там оказалось на удивление тихо, пустынно и уютно, потому что больше половины народу уже отлетали от астероида на частных яхтах кинокомпании. Немного удивило и то, что вместе с ними эвакуировали более двух третей общего количества охранников, руководствуясь теми соображениями, что подневольные актеры сами заинтересованы в своем примерном поведении. Каждая группа, собравшись по интересам и симпатиям, облюбовала себе уголок в огромном зале, и все попытались как можно скорей окунуться в царство Морфея.
Пленники, пожалуй впервые оказавшиеся в такой ситуации, опять собрались вместе и некоторое время довольно бурно обсуждали недавнее расставание и прощание со своими коллегами по вынужденному актерству.
– Везет же некоторым!
– А мы тут можем из бомбоубежища не выйти…
– Как это?!
– Да так, бывают такие метеоры, что делают кратеры до пятисот метров глубины.
– Слышь, хватит людей пугать, незнайка. Здесь нам ничего не грозит. А вот на новом месте защитных комплексов нет, тем более таких мощных. Вот там каждый раз придется при тревоге в шахту спускаться…
– Верно. Так что еще неизвестно, кому больше повезло.
– Эх! Хоть бы дали с ними поговорить…
– И что тебе это даст?
– Все-таки! Хоть одним глазком увидеть, что там ждет впереди, услышать, что жить там действительно можно. А то мне до сих пор не верится…
– Вот оно, самое главное наше сомнение. Ведь действительно могут затолкать в такую дыру, что через неделю загнешься или от радиации, или по вине неисправного оборудования, или из-за невозможности оказания элементарной помощи!
– М-да… И связи между нами не будет…
– Ну насчет этого они сразу предупредили. Так что все честно и без туфты.
– Слишком уж все честно об этой связи. Что им, трудно нам хотя бы доисторические радары оставить? Хоть так бы общались…
– Действительно, почему?
– А потому, что они категорически не желают, чтобы сведения о фильме просочились в прессу до премьеры. И потом несколько лет обывателям про нас лучше не знать и не слышать.
– Ага! Тем более что эти обыватели могут на нас после таких просмотров начать настоящую охоту. С них станется…
– Еще бы! Мы тут таких кровожадных монстров и маньяков играем!
Пленник, высказавший последнюю фразу, непроизвольно посмотрел в сторону бывшего графа: уж тому эта роль была не внове. Все остальные тоже повернули головы. Но Гайс сидел с на удивление равнодушным видом, прикрыв глаза и как будто совершенно не интересуясь оживленной беседой. Да еще и зевнул, чем напомнил о целых сутках без сна и отдыха.
Вдобавок с соседних уголков огромного бомбоубежища уже несколько раз раздавалось недовольное шиканье. Поэтому, дружно вздохнув, все завалились на двухъярусные кровати и попытались уснуть. Те, кому не удалось это сделать сразу из-за волнений и переживаний о будущем, через час почувствовали легкие, почти неслышные толчки. Но свет продолжал гореть ровно, вентиляторы гудели исправно – и в конце концов сон сморил всех без исключения.
Прохождение астероида сквозь метеоритный поток продолжалось в общей сложности более шести
