ЧИНКИС
После шести часов торжественных тостов, пышных поздравлений и обязательных танцев банкет перешел в стадию постепенного затухания: гости, разбившись на небольшие группки, разошлись по всему дому и вели беседы на интересующие их темы. Давно освободившись от своего парадного щита и венка из алмазов, Чинкис сидел со своим старым другом Устликом за одним из дальних столов. Немного нетрезвыми голосами они пытались спорить.
– А я говорю, у вас в отделе собрались одни бездельники! – кипятился Чинкис. – Это ж надо, сто тридцать пять лет – и никакого результата! Да за это время можно было кельпара научить летать!
(Восьмитонный шестиногий кельпар, отдаленно напоминающий земного носорога, считался у аларастрасийцев символом безысходной неуклюжести.)
– Постыдился бы! – Обиженный, со своей худощавой фигурой и поредевшей гривой, на фоне Чинкиса выглядел как доходяга-старикашка. – Да все эти годы мы сутками бьемся над проблемой! И не только наш отдел, а и все остальные, кто хоть чуть-чуть освобождается от срочной работы. Даже более того: раскроив несколько полос «чинка-четыреста шестьдесят пять» на маленькие кусочки, мы раздали их во все существующие исследовательские центры по всем уголкам галактики. Ты только представь себе, какие огромные побочные результаты мы после этого получили! И все без толку! Стоим на месте! У меня от этого постоянная головная боль! А ты говоришь – бездельники!
– Чего это вы тут ссоритесь? – Подошедшая Кетин положила руки на их спины. – Можно и мне немножко послушать?
Друзья заулыбались и раздвинулись, уступая место молодой хозяйке.
– И ничего мы не ссоримся, просто выясняем истину. – Чинкис нежно обнял Кетин за плечи. – Я свое дело сделал, а они со своим – не справляются.
– Ну вот, опять! – Устлик всплеснул руками. – Кетин, как вы его долго выдерживаете?
– С большим удовольствием! Мы бы его даже в полеты не отпускали. – Она ласково взглянула на мужа. – А в чем, если не секрет, проблема?
– Не секрет, – начал вспоминать Устлик. – Все началось триста тридцать пять лет назад, когда наш дорогой Чинкис побывал в одной звездной системе. Это немыслимо далеко, и я даже удивляюсь, как компьютер может отыскать туда дорогу. Мой друг был там первый раз, так как засек прибором Нона неугодный разум, и впервые обследовал планетку, на которой размножались приматы. Их цивилизация являлась редчайшим образчиком разнообразия жизни во Вселенной. Местные жители обладали феноменально развитыми телепатическими возможностями и даже могли групповыми усилиями пользоваться телекинезом. Но вся их беда заключалась в том, что они никак не развивались технически. Весь смысл их существования сводился к общению между собой и собиранию пищи – порой с помощью телекинеза. Каждый из них мог отключить свой мозг от приема информации полностью, а мог откликаться на вызов одного или даже нескольких приматов. Можно только представить себе, какую ужасную силу они могли представить в будущем, если бы научились перемещать себя в пространстве в другие звездные системы и с помощью телепатии узнавать о чем угодно. Ведь когда Чинкис вышел на орбиту их планетки, о нем и его целях было уже известно. И навстречу его кораблю полетели громадные обломки скал, заброшенные с планеты с помощью их совместного телекинеза. Пришлось отступить за пределы системы, куда не могли достать даже самые сильные телепаты. Наш чистильщик отправил тогда на планету запрограммированного робота с заданием захватить одного из приматов для скрупулезного исследования. Довольно скоро он выяснил особенности мозга пленника и нашел возможность с помощью излучения устранить блокировку, позволяющую приматам отгораживаться от сигналов остальных телепортеров. Настроив излучатели на полную мощность, Чинкис устремился к планете – и через час с приматами было покончено. Мозги телепатов, лишенные возможности отгородиться от мыслей всей цивилизации, из-за хлынувшей в них информации моментально вышли из строя. Большая часть особей погибла сразу же, остальная, обезумев, превратилась в животных, живущих одними инстинктами. Обследовав планетку и не найдя там более ничего привлекательного, Чинкис занес ее в реестры компьютера и отправился дальше.
– Вы так подробно и интересно все рассказываете, – вставила со вниманием слушающая Кетин, – как будто сами там были.
– Я все это знаю, потому что интересовался каждой мелкой деталью тех событий. Дело в том, что Чинкис через двести наших лет снова посетил ту планетку с запланированной инспекционной проверкой. За это время прошло шесть тысяч местных лет, и приматам удалось возродить свою разумную деятельность. Правда, развитие их пошло совсем другим путем. Их общество было отсталым феодально-общинным строем со слабым сельским хозяйством и только-только зарождающейся промышленностью. Но не это было самым удивительным. Кстати, – прервал свой рассказ Устлик, обращаясь к Чинкису, – может быть, ты продолжишь эту интересную историю, а я тем временем подкреплюсь вон теми заманчивыми пирожными, от которых у меня уже давно слюнки текут?
– Конечно угощайся! – Юбиляр придвинул шикарную вазу поближе к гостю и продолжил рассказ: – Самым удивительным оказалась найденная мной в океане трехгранная пирамида поразительных размеров из материала, неизвестного нашей науке. Его состав и происхождение до сих пор ставят в тупик лучшие умы нашей цивилизации. – Чинкис выразительно посмотрел на своего ученого друга, который с восхищением поглощал сладость, сделанную заботливыми ручками Соро.
– Не отвлекайся на комплименты! – Полный рот мешал Устлику говорить. – Продолжай…
– Сначала я вообще увидел только верхушку, стоящую на мелководье, но даже она была огромна, со своими километровыми гранями. Произведя рядом посадку, я приступил к тщательному обследованию. Прозрачный, но немыслимо крепкий материал, из которого состояла пирамида, довел меня чуть ли не до безумия. Что я с ним только ни делал! Резал, сверлил, взрывал, плавил. – Чинкис тяжело вздохнул. – Облучал всеми видами энергии – все безрезультатно. Только «Цветок огня», это страшнейшее оружие, оставляло на поверхности еле заметные царапины. Обследуя пирамиду со всех сторон, я был еще больше поражен ее гигантскими размерами. Грани уходили далеко вглубь и достигали шести, ты только представь себе, шести километров. Передо мной встал вопрос: что делать? Ведь о доставке этого артефакта в нашу галактику не могло быть и речи.
– Но почему, дорогой? – удивилась Кетин.
– А потому, – терпеливо стал объяснять Чинкис, – что темпоральное поле, в котором мы совершаем прыжки телепортации во время наших путешествий, имеет предел по размерам охватываемого им тела. Его рабочая форма – эллипсоид, даже небольшая деформация которого приводит к взрыву и аннигиляции любой материи, находящейся на границе. Поэтому только боевые крейсеры сил «глубокого рейда» делаются размером в весь внутренний объем такого эллипсоида. Все корабли чистильщиков строятся с учетом размера темпорального поля и занимают в нем чуть меньше трети объема. Сделано это с учетом возможности транспортировки одним кораблем двух других, на случай, если те получат существенные повреждения и не смогут самостоятельно добраться к месту ремонта. Для этого на каждом нашем корабле имеются специальные захваты. А все, что выходит за пределы поля, будет отсечено в самом начале темпорального прыжка. И только с помощью этих свойств нашим ученым и удалось порезать «чинк-четыреста шестьдесят пять» на мелкие кусочки.
– А откуда такое интересное название?
– Неужели вы до сих пор не изучили музей своего мужа? – засмеялся Устлик. – Он ведь такой педант в этом вопросе!
– Ну… Нам пока не до этого было, – немного смутившись, ответил Чинкис вместо жены. – А назван уникальный материал в мою честь: мне было тогда четыреста шестьдесят пять лет.
– Значит, тебе все-таки удалось отсечь кусок от той пирамиды? – требовала продолжения Кетин.
– Если бы! Захваты моего корабля бесполезно елозили по граням, соскальзывая с поверхности при попытке зафиксировать удержание. Ведь для того, чтобы темпоральное поле захватило какой-нибудь предмет, необходимо небольшое, но одновременное ускорение этого предмета вместе с кораблем.
– Так как же ты доставил образцы «чинка-четыреста шестьдесят пять» на Аларастрасию?
– Возле пирамиды, в донных отложениях, я нашел более пятисот длинных полос из того же загадочного материала, что и пирамида. При толщине десять и ширине сорок сантиметров эти закругленные
