правда, что Скайрис попросту выкачал всю силу из кристалла — но тогда нам уже здесь ничего не светит.
— В любом случае, камень явно расколот, — Леон, осмотрев кристалл со всех сторон, уже вовсю исследовал его постамент. — Причём примерно пополам. Могу предположить, что вторая половина досталась Арастиору.
Ларратос тоже задействовал внутреннее зрение, немедленно подтвердившее правоту Антония: камень почти не выделялся из общего фона Абсолютной матрицы. На магическом плане он представлял собой узел бледно-лиловых нитей, противоположные концы которых исчезали где-то вдали — судя по всему, далеко за пределами горы. По этому еле заметному клубку время от времени пробегали неяркие искорки. Чуть подвинувшись, Ларри пересёк одну из магических нитей, мгновенно отозвавшуюся вспышкой фиолетового цвета.
— Понятия не имею, для чего нужен этот кристалл, — сдался, наконец, Леон. — Но на всякий случай захватим его с собой — в лабораториях ордена наверняка разберутся, что к чему.
Ларри ухватился за скол камня, намереваясь вытащить его из каменного гнезда, и кристалл немедленно отозвался лёгкой магической пульсацией, а сам Ларратос ощутил, как от ладони к плечу пробежала волна холода и поспешно отдёрнул руку.
— Осторожнее, Ларри, — волновался Элиддин. — Я чувствую какие-то возмущения в матрице Абсолюта.
Обернувшись, Ларри с некоторым изумлением отметил, что видит синеватое свечение аур Элиддина и Антония. Причём видит ОБЫЧНЫМ ЗРЕНИЕМ, даже не переходя на внутреннее! Он чуть тряхнул головой, и наваждение немедленно исчезло.
— Всё в порядке, Элиддин. Сейчас я его…
Камень держался на редкость прочно. Ларратос рванул раз, другой — но безрезультатно. Тогда он принялся расшатывать кристалл — и вдруг понял, что ощущает не только стоящих позади него паладинов, но и магическую карту Перворождённых, а заодно — голема, всё ещё стоящего на первом этаже.
— Наставник! — восторженно выкрикнул Ларри, обернувшись, — похоже, этот кристалл не исчерпал свою силу — он наполняет меня Абсолютными энергиями! Теперь я могу совмещать внутреннее зрение с обычным!
— Да, адепт Мельд, — кивнул Маркус. — Мы ощутили изменения вашей ауры. Отойдите от постамента — я сейчас проверю…
Оттеснив Ларратоса, Антоний возложил ладони на таинственный кристалл и закрыл глаза. Паладины затаили дыхание.
— Странная вещь, — буркнул Маркус полминуты спустя. — Ничего не чувствую: сила в кристалле есть, но очень небольшая. Однако на адепта Мельда почему-то подействовало.
— Может, я ещё раз попробую зарядиться от этого камня? — предложил Ларри.
— Только осторожнее, — нахмурился Элиддин. — Не исключено, что именно этот артефакт привёл Арастиора к падению.
Получив разрешение, Ларри вновь ухватился за камень, а паладины настороженно замерли, наблюдая за аурой Мельда внутренним зрением.
Едва коснувшись кристалла, Ларратос вновь ощутил, как увеличивается его чувствительность: он ощущал неспешную пульсацию Абсолютных энергий, чьи потоки пронизывали весь этот мир. Он ясно чувствовал все творения Перворождённых — от голема до испорченного лифта. А далеко на юго-востоке, где-то подле Шалема, Мельд ощутил целое скопление творений древней расы.
— Элиддин, я нашёл ещё один город! — обернулся Ларри. — Он находится в Шемшии, неподалёку от Шалема.
— Отлично, адепт Мельд! — кивнул Антоний. — Ваша аура пока чиста, запас силы не тратится… Если всё в порядке — продолжайте медитацию.
Ларри опустился на одно колено и закрыл глаза, целиком сосредоточившись на кристалле. Он ощущал лёгкую беспорядочную пульсацию камня, которая с каждым мгновением становилась всё сильнее, подлаживаясь под биение его, Ларратоса, сердца. И вскоре юный паладин почувствовал ещё один город Перворождённых — на этот раз на севере, в Масхоне. А рядом с ним Ларри с невольным ужасом ощутил присутствие мощнейшего артефакта Хаоса — и его носителя, могущественного шеддита. Неужели это сам Хаммон?!
— Есть ещё один древний город, но он в Масхоне, причём возле самой столицы, — проговорил Ларри, не открывая глаз.
— Не нравится мне это, — нахмурился Антоний. — Уж в Масхон-то нам всяко не стоит соваться.
— И ещё я чувствую шлем Тарадаша, — теперь Ларратос уже не сомневался, что это именно он — хотя и не мог объяснить, откуда пришла такая уверенность.
Паладины как по команде вздрогнули.
— Всё, Ларри, думаю, для первого раза достаточно, — встревожено произнёс Элиддин.
— Не стоит прикасаться к Хаосу, пусть даже в трансе, — поддержал его Антоний.
Сожалеющее вздохнув, Ларратос нехотя отошёл от кристалла, который теперь сиял чистым голубым светом.
— А больше ничего и не выходит, — Ларри пожал плечами. — Похоже, я получил от камня всё, что он мог дать. И я стал намного сильнее, Элиддин!
Паладины смерили Мельда пристальными взглядами.
— Не думаю, что вы стали сильнее, адепт Мельд, — неуверенно произнёс Маркус. — Просто ваша чувствительность к энергиям Абсолюта сильно выросла. Не знаю, как это возможно — я никогда не слышал ни о чём подобном — но ваше сродство к Абсолюту стало таким, как у рыцаря-осьминога.
— Интересно, есть ли такие же кристаллы в других городах?
— Вполне возможно, — улыбнулся Элиддин.
— Хотя не факт, что они способны ещё больше увеличить вашу силу или чувствительность, — скептически заметил Антоний. — Ну ладно, получается, что наша экспедиция увенчалась успехом. Теперь неплохо бы прихватить и сам кристалл.
— Я смогу его достать, — сказал Апион, взмахнув своей отмычкой. Он подошёл к кристаллу и провёл кончиком отмычки по его основанию. После чего безо всяких усилий вытащил камень.
— А вы, Леон, разобрались, как управлять картой?
— Да, но, к сожалению, она действительно повреждена: при попытке изменения её вида энергетический шар попросту гаснет.
— Жаль. Впрочем, нам эти руины уже ни к чему, — пожал плечами Маркус.
Нурийские подземелья паладины покидали в приподнятом настроении. Хотя оно слегка упало, когда вдалеке замаячил геликоптер.
— Неужели нам опять придётся лезть в эту демонову коптилку? — буркнул Антоний. Я уже жалею, что согласился на перелёт — добрались бы и пешим ходом.
— Я, собственно, и не настаиваю, — пожал плечами Леон. — Вы можете отправляться в обратный путь, а я тем временем перегоню геликоптер в Телисию.
— Ладно уж, дадим этому аппарату ещё один шанс. Надеюсь, на этот раз коптить будет поменьше — двери-то выбиты…
— Не проблема — я их сейчас вставлю, — улыбнулся Турарий, раскрывая свой чемоданчик с инструментами.
Антоний пробурчал нечто невразумительное, а Леон, наскоро приладив дверцы к кабине, попросил всех садиться.
Паладины вновь упаковались в тесную кабинку геликоптера, а двери опять пришлось закрывать Апиону — при помощи всё той же универсальной отмычки. Пара рывков, мощный выхлоп дыма (значительная часть которого таинственным образом оказалась в кабине) — и летательный аппарат, глуша рёвом мотора все посторонние звуки, начал набирать высоту…
А вот, наконец, посадочная площадка.
