– Как, не собираешься? – спросил наконец десантник. – Ты… журналюга, ты чего?.. А куда ж ты тогда?
Вместо ответа я достал из кармана бумажник, оттуда – потертую полоску бумаги, развернул и показал им:
– Читайте.
«…спрятано у излома Яра, северный берег, 100 метров точно на север. В корнях дерева-молнии».
Верхний край записки был оторван.
– Это досталось мне от брата, – пояснил я. – Помнишь, Пригоршня, в вертушке ты рассказывал про Глеба Нечаева? Так вот – он мой родной брат. Старший. Когда сбежал из Зоны, стал одним из партнеров скупщика артефактов по прозвищу Фишер.
Как всегда при воспоминании о тех событиях, быстрее забилось сердце.
Тело посреди темной гостиной, еще одно – в ванной, кровь на полу, брызги на стене и мебели, три быстрых силуэта….
Я потряс головой. Шустрый, растерянно морща лоб, перечитывал записку.
– Твой брат – партнер Фишера? С Фишером я был знаком, тот давно исчез. Он сотрудничал с Мародером, ну, с тем мужиком, что сейчас в Анархии заправляет. Говорят, что-то не поделили, и Мародер его убил, пару месяцев назад это произошло. Хотя, может, и врут.
Я перебил:
– Брат умер, и в наследство мне оставил эту записку. На ней указано место, где зарыт ящик с накопленными Фишером деньгами и артефактами. Там целое состояние. Шустрый, если проведешь меня туда, поделюсь добычей.
– Ах ты хитрюга, репортер! – удивился Пригоршня. – Химичишь там что-то свое… Так вот для чего ты на самом деле в Зону пришел! Блин, я только сейчас понял: репортаж твой, значит, прикрытие просто, чтоб разведку на местности провести?
– Но к аварии вертолета я отношения не имею, – заметил я, при этом незаметно наблюдая за Шустрым.
Тот пока не ответил на мое предложение, но я видел по глазам: согласен. Почему нет, он же сталкер, смысл его жизни состоит в походах по Зоне, добывании артефактов, продаже их скупщикам вроде того же Фишера, которые затем по своим каналами переправляют добычу за Периметр, где их покупают лаборатории, корпорации, научные институты…
– Согласен, – Шустрый сказал то, что я и ожидал. – Только надо условия обговорить, какая моя доля.
– Обсудим завтра, – кивнул я и, не сдержавшись, широко зевнул. – Слушайте, я устал как собака. День такой был… Долгим очень. И насыщенным. Голова уже совсем не варит.
– Я тоже вымотался, – согласился Пригоршня.
Шустрый, недолго подумав, предложил:
– Тогда завтра с утра идем к вертушке, раз там осталось оружие, надо его взять. И оттуда сразу к Яру, про который сказано в записке. Он, по сути, – южная граница Могильника. До него отсюда не очень далеко.
– Э, стойте! – заговорил Пригоршня. – Вы двое уже все решили, а мне что делать? Сам я до Периметра не дойду, так мне что, подыхать тут?
– Идем с нами, – предложил я. – А от Яра он поможет тебе вернуться к Периметру. Так, Шустрый?
– Ну, если артефактами разживемся да деньгами Фишера… ладно, помогу. Только учтите, это обоих касается: слушаться меня беспрекословно. Вы здесь новички, ничего не знаете, а в Зоне – как на передовой, очень быстро коньки можно отбросить.
Пригоршня нахмурился и явно собрался возражать, но я перебил:
– Как тебя звать, десантура?
– Никита, – пробормотал он. – Только я к Пригоршне привык уже.
– Да, хотел спросить, а с чего у тебя погоняло такое? – влез Шустрый.
– Так это… – тот почесал темя, раньше прикрытое ковбойской шляпой. – Я фильмы старые люблю, вестерны. Ну, Сердже Леоне всякого… «За пригоршню долларов», и еще… Рассказывал про это парням на базе, а Костян покойный и придумал вот. Как-то прицепилось сразу, теперь, прикиньте, даже начальство иногда так зовет.
– Так вот, Никита Пригоршня, – продолжал я, – у тебя все равно нет выбора. Ни я, ни Шустрый сейчас к Периметру идти не собираемся, и заставить нас ты не можешь. А сам, скорее всего, не выживешь, одно дело – на вертушке летать или устраивать зачистки браконьеров у Периметра, другое – по глубокой Зоне идти. Так что давай с нами. Это всего лишь отсрочка, скоро все равно попадешь к своим.
Выхода у него и правда не было – и, осознав это, десантник молча отвернулся от нас. С хмурым видом улегся на бок и закрыл глаза. И спросил:
– Ночуем здесь?
– Здесь, – подтвердил Шустрый. – Дежурим по очереди. Спецназ – не засыпай, ты первый будешь. Часы имеются? Через два часа будишь этого, как тебя назвать…
– Химик он, – вставил Пригоршня, приподнимая голову.
– Почему? – удивился я.
– Химик, говорю! Хитрый очень, потому что свои игры ведешь, химичишь. И молчишь больше.
Я пожал плечами:
– Потому что предпочитаю не говорить, а думать.
– Правильно, вот вы, химики, все такие…
– Химик так Химик, – подвел итог Шустрый. – Короче, еще через два часа Химик будит меня. Все, теперь заткнулись оба, день завтра, кажись, предстоит сложный, а я устал.
– Нет, подожди, – сказал я, – последних два вопроса. В записке сказано про какой-то излом Яра. Что за излом? И что за Яр вообще?
Он махнул рукой:
– Излом – место, где Яр делает крутой поворот. Если рано выйдем – до вечера попадем туда. А сам Яр, это… короче, увидите. Его лучше раз увидеть, чем сто раз про него услышать. И не только увидеть, понюхать еще хорошо. Все, теперь спать.
Глава 4
Утро застало нас лежащими в зарослях возле места, где свалилась вертушка. Вокруг нее топтались какие-то люди, большинство – в темных комбезах и похожих кожаных куртках, с автоматическими винтовками в руках.
– Военсталы это, – прошептал Шустрый, расположившийся между мною и Пригоршней. – Лично я с ними связываться не собираюсь.
Военсталов было с десяток, командовал высокий черноволосый мужик с мохнатыми бровями. Приглядевшись к нему, наш сталкер добавил:
– Э, да это ж Кабмин. Так его называют… Замкомандира всего клана, известная личность.
Тем временем трое военсталов, забравшись в вертолет, вытащили на траву два тела. Кабмин осматривал найденное оружие, остальные контролировали периметр. Их голоса отчетливо доносились до нас. Кабмин, оглядев мертвецов, сказал:
– Интересное дело получается. Двое, а, Малыга?
– Двое, – кивнул его помощник.
– А армейцы сказали: в вертушке было четверо.
– Точно.
– А может, зверье двоих растерзало? – предположил третий военстал. – Внутрь забрались… мутанты какие-то…
– Тогда бы там крови было полно, – возразил Малыга. – А ее мало, только та, что с десантника натекла, которому суком грудину пробило.
Но военстал не сдавался:
– А может, двое наружу выбрались и их тут мутанты пожрали?
– Фигня, – пожал плечами Малыга, в то время как Кабмин внимательно слушал их диалог. – Снаружи бы тогда следы были.
– Так мы уже тут все затоптали!
– Правильно, затоптали, после того как мы с командиром первые сюда подошли и осмотрелись. Забыл, как на точку выходили? Следов драки тут не было, короче.
Бойкий на язык военстал развел руками:
– Ну, значит, двое в лес ушли, нет других вариантов.
– Это да, – согласился Малыга, – только зачем? Почему здесь не стали дожидаться помощи от своих? Непонятно.
– Их могли взять в плен, – заметил Кабмин. – Ладно, не расслабляться, ждем армейцев.
Пригоршня, поглядев на нас с Шустрым, прошептал:
– Я знал, что военсталы с нашими дела ведут. Но не думал, что так плотно. У них, судя по этому, с командованием даже постоянная связь налажена.
Шустрый немного отполз назад, повернувшись на бок, сказал:
– Это все из-за МАСа. Ну, Министерства по Аномальным Ситуациям. Они же почти весь Периметр себе подчинили, поток артефактов контролируют. Все деньги им идут, хотя военные базы вроде по Периметру и остались, но толку с того… Прикиньте, сколько денег мимо генералов утекает? Поэтому ваше командование с кланами и пытается сблизиться – сталкеры вроде и незаконно за Периметром обитают, но через них тоже можно арты добывать. Если в обход МАСа свой канал сбыта за границу найти и толкать артефакты… Но сталкеры-анархисты вашего брата не любят, а вот военсталы согласны сотрудничать, у них идеология такая: оградить мир от влияния Зоны. Они надеются свои вопросы с помощью армии решить, а армейские с помощью военсталов – свои. Хотя сейчас, я слышал, военсталы начали и с МАСом переговоры вести…
