— Да куда ты это повидло тащишь? — всплеснул руками Столяров. — Продуктов у нас полно!
— Какое повидло? Джем это. Клубничный джем. Чужих нет? — негромко добавил Доберман и занес ящик на кухню. — Встретил парней Скутера, — с ходу сообщил он.
— Беспокоились насчет своих «хлопушек»? — без труда угадал Михаил.
— Они не беспокоились. Они шли убивать. Даже не из-за денег, а…
— А чтобы защитить свою территорию и напомнить, кто тут хозяин. Это как раз понятно. Непонятно, почему они передумали.
Доберман секунду помолчал, переваривая вопрос, потом суеверно прикоснулся к своей книге.
— Наверно, я слишком ей доверяю, — пробормотал он. — Но она никогда меня не обманывала. Парни видели дохлых ворон, и мне осталось только подтвердить, что ночью мутанты на кого-то напали. Я слышал стрельбу и взрывы. Так им и сказал. Их это устроило. Потому что такое объяснение устроит Скутера.
— Какие гуманные ребята. А ты говорил — отморозки.
— Эти — самые адекватные из всей банды. Одного зовут Мозоль, как второго — не знаю.
Сталкер сел за стол и бережно пристроил ящик на коленях. Либо он был большой сластена, либо в банках был все-таки не джем — эта мысль посетила Олега и Столярова одновременно.
— Давай хвались, — поддержал полковник.
— «Хлопушки», — скромно пояснил Доберман. — Все, что успел насобирать.
— Как это мило. И сколько? — Михаил заглянул в ящик, пытаясь пересчитать стеклянные банки.
— Тут не в каждой. В некоторых джем. Вернее, джем-то во всех банках, но в некоторых еще и шарик. Просто его не видно. А так — десять штучек. Больше я пока не добыл.
— Отчаянный ты мужчина, Добермаша…
— Не надо коверкать мое имя, — вставил тот.
— Доберманчик ты наш, Добермуся. Принес на базу сто кило тротила — ничего тебе для корефанов не жалко. А если чихнешь? Если уронишь? Шахиды в роду были?
— У меня? — озадаченно переспросил сталкер.
— На последний вопрос можно не отвечать, — заметил Гарин.
Доберман переставил ящик на пол и медленно отодвинул его ногой к стене.
— В такой таре «хлопушки» менее опасны, — сказал он. — Джем густой, хорошо гасит колебания.
— Про нас с Олегом парни Скутера не спрашивали? — поинтересовался Столяров.
— А как же. В Москве каждый человек на виду.
— И что ты им наплел?
— Я сказал правду: появились новые ходоки, люди опытные и приличные. — Доберман по инерции сунулся в тарелку, однако блины закончились. — Ну, какие у нас планы?
— За бензином надо бы съездить. Я давно Олегу обещал.
— Ты тачке своей обещай, а мне-то он на кой? — беззлобно огрызнулся Гарин.
— Поехали, — подытожил Столяров.
Доберману приспичило сесть впереди, и Олег без возражений занял место за водителем. Заднее сиденье было порвано, из-под липкого дерматина вылезал желтый, крошащийся от старости поролон. Памятуя о встрече с молодыми братками, Михаил выезжал из двора еще аккуратней, хотя Доберман советовал поступить иначе — дать по газам и побыстрее выскочить на трассу. Гарин в этот спор принципиально не вмешивался. В итоге «вольво» все равно оказалась на Профсоюзной улице, пусть и не так скоро, как того хотелось Доберману.
— Ближайшая вон там, — показал пальцем сталкер.
— Что «ближайшая»? — процедил Столяров.
— Заправка, естественно.
— А бензин ты будешь ведрами вычерпывать? Если он там еще остался. В чем нет никакой уверенности, — раздраженно добавил полковник, — потому что эвакуация населения — это в первую очередь топливный кризис.
— Тогда как же?.. — растерялся Доберман.
— Отсасывать будем. По очереди.
Сталкер сдержанно кашлянул и поправил в ногах винтовку.
— Ну вот же машины стоят! — Олег обвел рукой ряд автомобилей вдоль тротуара. — Зачем куда-то ехать?
— Да что же вы такие все умные-то! — в сердцах воскликнул Михаил. — Эти давно пустые. Можно подумать, что, кроме нас, бензин никому не нужен.
— Ладно, тебе виднее, — отмахнулся Гарин. — Вези, куда знаешь.
Столяров проскочил два перекрестка, а на третьем резко свернул вправо. Бело-синие коробки многоэтажек сомкнулись плотнее и нависли по обе стороны от узкой дороги. Гарин отметил, что совершенно не знает этих мест, хотя от его дома отъехали максимум на пару километров. Впрочем, спальные районы мало чем отличались.
Машина миновала поликлинику и универсам. С первого взгляда было ясно, что магазин давно разграблен, да и в поликлинике вряд ли осталось что-нибудь, кроме пустых бланков. Михаил продолжал отъезжать от Профсоюзной, углубляясь все дальше в какие-то глухие места. Когда за домами показался темный массив парковой зоны, Гарину стало не по себе.
— Доберман, ты погадать не забыл перед выходом? — спохватился Олег.
— Конечно, нет.
— И что там?
— Прогноз положительный, иначе я бы не поехал. И вас не пустил бы.
— А что она вообще предсказала, книжка твоя?
— Олег, она не рассказывает истории, — вздохнул сталкер. — Просто книга дала понять, что мы вернемся. Наверное, с бензином, — чуть подумав, присовокупил он.
— Дала понять, значит… — проворчал Гарин.
— Ну… как бы намекнула, да.
— Отлично, отлично.
На Т-образном перекрестке Столяров повернул налево. Олегу подумалось, что если бы в лесу был проезд, то полковник непременно поперся бы еще дальше, в самую чащу. Однако проезда там, к счастью, не оказалось. Более того, за узким символическим тротуаром вдоль дороги тянулся внушительных размеров овраг, поэтому Михаил был вынужден вести машину параллельно парку, в неведомую глушь, которая и в лучшие-то времена была местом не самым приветливым.
— Миша, ты выбрал опасный маршрут, — меланхолично произнес Доберман.
— Да черт!.. — Столяров вдруг врезал по тормозам и уперся руками в руль, чтобы не разбить лицо.
Его сосед на правом сиденье держал оружие вертикально, поэтому схватиться ни за что не успел. Сталкер сначала ударился стволом о переднюю панель, а затем лбом о ствол. Гарин тоже налетел на препятствие, но им оказался водительский подголовник, по сравнению с винтовкой — несомненно, мягкий.
— Это что такое? — спросил Михаил у Добермана.
Впереди, прямо посередине проезжей части, гулял маленький пыльный смерч метровой высоты. В воронке мелькало несколько черных обрывков — не то старых листьев, не то фантиков, но в основном там был песок. По крайней мере так это выглядело.
— Что это за хрень? — требовательно повторил Столяров.
— Понятия не имею, — отозвался Доберман.
— Слушай, сколько ты уже в Зоне?!
— А сколько ты живешь на этой планете? И что ты можешь поведать о торсионных полях?
Полковник в ответ похлопал глазами.
— Всего на свете знать невозможно, Миша, — примирительно сказал Доберман.
Столяров молча вылез из машины и остановился в метре от смерча. Затем обошел его вокруг, подобрал ветку, чтобы потыкать, но передумал. Вернувшись за руль, он сдал назад и заскочил правыми колесами на тротуар. Кренясь и поскрипывая, «вольво» объехала непонятное явление стороной. Смерч на это никак не реагировал.
Вскоре дорога начала плавно изгибаться. Когда машина преодолела большую часть дуги, впереди показалось то, ради чего Михаил забурился так далеко.
На дороге стоял бензовоз.
— Значит, будем, говоришь, сосать? — с сарказмом произнес Гарин. — Отсасывать, говоришь, будем?
— Не похоже, чтоб ты сильно расстроился, — заметил Столяров.
Большая алюминиевая цистерна сияла на солнце, и в этом виделось что-то позитивное, почти праздничное. Однако праздник быстро испортился: с бензовозом что-то было не так. Издали могло показаться, что у машины спущены задние колеса, хотя угол крена был слишком велик. Бочка стремилась встать на дыбы, и ее сдерживала только кабина. По мере приближения стало ясно, что спущенные колеса ни при чем — в том смысле, что у тягача их вообще не было. Как и обоих задних мостов. Словно кто-то срезал всю ходовую часть под углом и бросил машину в таком вот беспомощном, если не сказать унизительном состоянии. Можно было подумать, что бензовоз просто провалился в огромную выбоину, но никаких ям на дороге не было. Тем не менее последняя ось отсутствовала напрочь, а от соседней остался лишь отдельный узел, висящий на редукторе.
