Вряд ли. Для этого им надо, как минимум, знать о колонне. А если бы они о ней знали, они бы давно ее прихлопнули. Судя по количеству патрулей, сил у них в достатке.
Нет, похоже, это просто облава. Которая, по счастливой случайности, проходит стороной. А вот кого та облава отлавливает? Неужели действительно тот боец был прав? Неужели действительно нас? Из-за того паршивого старикана? Тогда рано или поздно отловят… Если бы не пленные… И не раненые… Тогда можно было бы передвигаться ночью… Но не с ними. С ними это невозможно. С ними только по свету…
— Патруль… Азимут… человек… форма…
— Стоп колонне!
— Стоп…
— Стоп…
— Стоп…
— Дневка! Движение продолжим вечером. Ближе к темноте. Дозору — в охранение. Всем остальным готовить капитальное убежище. И пленным тоже. Нечего тут отдыхать. Нечего жировать на чужих харчах… В поте лица надо свою пайку…
Споро собрались в кучу, в десять лопат вырыли глубокую яму, накрыли ее толстыми ветками, потом тонкими, потом дерном. Замаскировали так, что рядом пройдешь — не заметишь. Расселись внутри, согнувшись в три погибели, упираясь головами в потолок, притиснулись тело к телу. Раненых уложили в центр. На ноги.
— Можно спать. По очереди, — разрешил командир.
Разбились на пары: один отдыхает, другой слушает «улицу», оказывает помощь раненым, толкает в бок тех, кто начинает похрапывать или разговаривать во сне, охраняет пленных, чтобы они ненароком до оружия не добрались или чего другого не выкинули (вот кому лафа — спи сколько влезет, ни о чем таком не беспокоясь, никого не охраняя и ни за что не отвечая!).
Потом, оттарабанив свои положенные полтора часа, будит напарника и засыпает. Если, конечно, не идет в боевое охранение.
Все, вечер.
— Подъем, разведчики…
Зашевелились, разминая затекшие тела. Тихо потянулись. Бесшумно зевнули.
— В походную колонну… оружие на боевой взвод… дозор на пятьсот метров вперед… пленных — в центр… Шагом марш…
Потопали. В смысле пошли — как поплыли… Ну В смысле, что совершенно бесшумно… Короче, двинулись, пока окончательно не стемнело…
Друг за другом. Затылок — в затылок. Шаг — в шаг.
Сто метров.
Триста.
Пятьсот.
Восемьсот…
И вдруг выстрел! Там, впереди, куда ушел дозор.
Всем стоп! Всем замереть! Развернуть оружие на звук. Приготовиться к бою…
И мгновенная тишина.
Неужели кто-то из разведчиков лопухнулся? Неужели забыл поставить автомат на предохранитель и случайно нажал на курок? Или зацепился за него веткой?..
Но тут же частые, вразнобой, новые выстрелы.
Нет, это не случайность, не ветка, зацепившая за курок… Это встречный бой.
Длинная очередь Еще одна. Еще. Без оглядки на экономию патронов. Так стреляют только те, у кого нет проблем с пополнением боезапаса…
Пауза.
И короткая, расчетливая, патрона на три-четыре, очередь в ответ. Это уже свои. У которых каждый выстрел — на строгом контроле. Которым боеприпасы по мере их истощения из тыловых арсеналов не подвозят.
И вновь пальба на полное опустошение магазинов. Чужая пальба. И взрыв гранаты…
— Колонне поворот на сто восемьдесят градусов! Боевому охранению в арьергард прикрывать тылы! Капитану Далидзе и капитану Кудряшову — держать фланги. Всем с места бегом… марш-марш!
Быстро, но бесшумно, обходя препятствия, раздвигая грудью и плечами, придерживая руками и возвращая на место встретившиеся ветки. Шаг в шаг, чтобы не думать, куда ступать. Капитан Далидзе в пятидесяти метрах левее. Капитан Кудряшов в пятидесяти правее. Боевое прикрытие, пятясь и оглядываясь, поочередно залегая и вскакивая, — в ста метрах позади.
Ходу! Ходу!
Снова выстрелы. И снова взрыв. Но не там, где раньше. Уже немного в стороне.
Значит, дозор еще цел. И ведет бой, уводя противника в сторону от основного маршрута. Привлекая и выманивая его на пока еще живых себя…
Если их маневр удастся, они утянут врага километра на три и, оторвавшись, нагонят основную колонну в условленной точке сбора. Если, конечно, будет кому догонять…
А пока они ведут бой, пока подставляются под чужие пули, всем прочим следует бежать. Бежать, что называется, «сломя голову». Но даже «сломя голову» ни в коем случае «не сломя» ни единой веточки, не затоптав ни единого кустика. Как бестелесным, невесомым ангелам С автоматами «АКМ» поперек живота и набитыми боезапасом вещмешками в том самом месте, где должны располагаться крылья…
Ходу! Ходу!!!
Интенсивная пальба. Далекий одновременный взрыв нескольких гранат. И тишина.
Минуту.
Две.
Три…
Похоже, дозор выполнил свою задачу. И пошел в отрыв… Сейчас они, заложив большую дугу и перепроверившись, постараются выйти основной группе наперерез. И будут поджидать ее в одной из двух заранее условленных точек, чтобы вновь занять свое место в строю. Если не успеют и не перехватят — отправятся в еще одну, резервную и будут ожидать встречи в течение десяти часов. Если встреча не состоится — двинутся к побережью самостоятельно. А если их не окажется ни здесь, ни в месте эвакуации — значит, их уже нет. Значит, их уже нет в живых…
Но то, что их не будет, совершенно не означает, что маршрутная колонна останется без защиты. В момент отрыва дозора их функции автоматически возьмет на себя идущее в арьергарде боевое охранение. Которое в случае необходимости вступит в бой, выманит на себя противника, уведет его в сторону и, оторвавшись, двинется к месту встречи. Или погибнет. То есть сделает все то же самое, что до него сделал дозор. А за тем арьергардом последует новый арьергард. И еще один. И еще… И так до бесконечности. До последнего способного удерживать в руках оружие бойца.
Кроме одного, того, который переносит на себе «объект интереса» и которого все остальные разведчики, пусть даже ценой своей гибели, должны оберегать. Все — одного! Потому что то, что он несет за спиной в своем вещмешке, важнее всех их, вместе взятых, жизней Потому что это то, ради чего они оказались в этих далеких азиатских джунглях…
Выстрел!
Еще один выстрел. Всего-то метрах в пятидесяти. Там, где движется арьергард. Неужели дозор не увел за собой противника? Неужели противник обманул его?..
— Колонне марш! Пивоварову в охранение! Теперь уже не до сохранения в целости окружающего ландшафта. Теперь лишь бы оторваться…
Арьергард втягивается в бой, заставляет противника залечь, выигрывает время. Выиграть время — сейчас самое главное…
— Справа в зарослях двое!
— Вижу!
Выстрел. И вдогонку, на всякий случай, еще один. Фигурка, прятавшаяся за густым кустом, падает, ломая ветки.
— Уходим!
Быстро перекатываясь, разведчики меняют позицию. В стволы, за которыми они только что прятались, стучат пули.
— Слева тридцать — двое. Слева сорок пять — еще один!
— Заметил!
Выстрелы. Противник залегает и отползает назад.
— Уходим!
— Ты первый, я прикрываю.
— Давай!
— Слева сорок…
— Черт! Откуда же их столько понабралось!…
Ушедший в отрыв дозор, услышав далекие выстрелы, разворачивается и бросается на выручку своим попавшим в беду однополчанам. Бегом! Не обращая внимания на раздирающие одежду и царапающие лицо шипы и ветки, выставив вперед изготовленные к бою автоматы.
Чтобы успеть. Чтобы не прибежать слишком поздно…
Звуки боя совсем близко.
Теперь сдержать бег. Приостановиться. Разобраться в обстановке.
Два стреляющих короткими очередями автомата — свои. Азимут примерно двести десять. Шесть-семь не щадящих патроны стволов по азимуту сто тридцать — враги. Расклад в общем и целом ясен.
Теперь оттянуться немного назад с тем, чтобы ударить с тыла. Желательно в самый неожиданный для противника момент. Например, когда они встанут в атаку. Или начнут перезаряжать оружие…
Молчаливый, одними жестами разговор.
— Видишь прямо?
— Вижу.
— И еще двое справа.
— Вижу.
— И слева, за деревом.
