Мозг человека устроен, как компьютер. Самый мощный и совершенный, но компьютер. В него изначально закладываются программы, которые будут управлять человеком всю жизнь. Как устроена работа программ? Да очень просто! Если есть одно условие – делается что-то одно, если есть другое условие – другое. Но и первый, и второй вариант уже прописаны заранее. Программа никогда не выполнит того, что в ней не заложено. Например, твоя жизнь запрограммирована родителями следующим образом: «Чтобы быть успешным человеком, тебе нужно хорошо учиться, потом найти хорошую работу, усердно работать и ни в коем случае не рисковать. Вот, дядя Вася был хорошим инженером, решил заняться бизнесом – и что получилось? Потерял и деньги, и квартиру, и семью!» Как ты думаешь, оценишь ли ты положительно предложение кого-то из партнеров рискнуть работой и начать свой бизнес? Скорее всего нет, а если и оценишь, то очень вероятно, что тебя действительно постигнет судьба дяди Васи. Ты утвердишься в том, что родители были правы, и опять пойдешь искать надежную работу. Почему? Потому что у тебя нет других программ. Если же ты запрограммирован на то, что только бизнес может дать тебе свободу и возможность достичь высот, то любую работу ты будешь оценивать с точки зрения опыта, который тебе будет полезен в бизнесе. Ты примешь только то предложение, которое будет соответствовать твоим целям, а еще лучше – сам сделаешь такое предложение, и даже если тебе придется год работать бесплатно, или твои чаяния увенчаются крахом, ты воспримешь это как бесценный опыт, используя который, будешь строить свой следующий бизнес.
Машина плыла по городским улицам. Олег даже не пытался понять, куда они едут, где находятся и какова цель поездки. Ему было все равно. Он думал. Он и радовался, и пугался одновременно. Радовался тому, что смог продвинуться чуть дальше, чем свои родители. Сейчас он был благодарен им за то, что его они всегда считали гениальным ребенком. Они верили в него и часто говорили: «Нам лучшей жизни не увидеть, но ты обязательно сможешь достичь большего!» Они хвалили его за малейшие достижения и не очень ругали за ошибки. Так как у них не было связей и денег, он всегда мог рассчитывать только на себя, и поэтому был мотивирован становиться лучшим во всем: в учебе, на работе, в бизнесе. И по этой же причине он не очень-то любил помогать другим. Теперь он понял, что именно это воспитание помогло ему добиться в жизни каких-то успехов.
Вместе с тем он пугался того, что дальнейший путь – это другой уровень, и он действительно думал, что он ему не по зубам. Там другие деньги, другие люди. Он на себе прочувствовал, что пробиться ему туда не удается. Он бьется об этот уровень, как о потолок, и не знает, где дверь.
С раннего детства он почему-то был уверен, что шампиньоны – это те самые грибы, которые, вырастая, становятся «дымовушками», которые так любят топтать дети. Лет до двадцати он свято верил в это и с пеной у рта доказывал свою правоту, пока однажды ему не доказали обратное, показав справочник. Самое удивительное, что пока он в это верил сам, нескольким друзьям он тоже смог это доказать… ведь он так свято в это верил…
Не верь словам, как бы убедительно они ни звучали. Верь только результатам. Слова, не ведущие к нужным результатам, рано или поздно превратятся в пыль, как превращаются в пыль от хлопка подошвой ноги те грибы-дымовушки, которые ты искренне считал шампиньонами.
Песнь Шамана
Автомобиль заехал внутрь какого-то старинного завода. Вековой кирпич и ржавые трубы мелькали в свете фар. Покружившись в узких проездах, машина остановилась у железной двери. Водитель открыл дверь Михаилу. Олег вышел через свою дверь. «Что здесь может быть интересного Михаилу?» Раздался стук металла о метал. Михаил стучал массивной ручкой в виде металлического кольца по двери. Олег даже слегка насторожился.
Дверь открылась. На пороге показался мужчина в рабочей одежде и фартуке, который тепло поприветствовал Михаила.
Михаил жестом пригласил Олега войти.
Все понятно. Это была кузница. Обычная рабочая кузница с бетонным полом, покрытым сажей и ржавчиной, и закопченными стенами из белого кирпича, на которых висели различные щипцы, молотки и заготовки. Стеллажи с железяками. Огромный рабочий стол. Несколько наковален. Какие-то станки. У стены слабо горел горн.
– Все куешь свое счастье, Максим? – весело спросил Михаил.
– Все кую! А кто с тобой сегодня?
Максим, так звали кузнеца, показал кивком на Олега. Он улыбался открытой улыбкой. Его простые и прямые черты лица, открытый лоб и мощные руки внушали доверие. На вид ему было около 40 лет, хотя сажа на лице могла и искажать его возраст.
– Это мой знакомый, Олег. Тоже поковать хочет.
– Очередной финансовый магнат? Костюм даже в кузнице не снимает или это спецовка? – Максим засмеялся.
Олег вдруг понял, что он действительно стоит посреди кузницы в костюме, светлой рубашке и галстуке. И, кроме того, понял, что его уже вписали, без его согласия, в какой-то рабочий процесс. Он ненавидел железки с юности. Его отец любил копаться в машине, пока она не сгнила на стоянке, дед, по отцовской линии, работал водителем. Он же терпеть не мог физический труд, особенно связанный с железом. Это всегда было тяжело и грязно. С другой стороны, сейчас он был готов воспринимать что-то новое. Да и атмосфера была дружелюбной. Он скинул пиджак, галстук и рубашку. Остался в брюках и майке.
– Лишний фартук есть?
– Найдется! – живо ответил Максим.
Михаил тоже снял свитер. Он остался в футболке, поверх которой надел кожаный фартук.
– Где там моя заготовочка? – спросил он улыбающегося Максима.
Максим принес несколько заготовок. Это были прутья кованного железа, вокруг которых вилась виноградная лоза. Точнее, можно было догадаться, что это так, потому, что кое-что было уже хорошо проработано, а что-то лишь намечено.
– Максим! Удели сегодня побольше внимания Олегу. Я со своими сам повожусь, если что понадобится, я скажу.
– Хорошо! Что будем ковать? – обратился он к Олегу.
– А подкову можно? На счастье?
– Ну, если не для лошади, а на счастье, то, пожалуй, да. Лошади труднее угодить, чем счастью, – улыбнувшись своей шутке, заключил Максим.
– Ну и здорово! Поехали! С чего начнем?
– На! – Максим дал ему кусок пластилина.
– Зачем это? Мне бы железную!
– Чудак ты! Хорошо разогретое железо подчиняется тем же законам, что и пластилин! Попробуй сначала вылепить из него подкову и запоминай, как ведет себя материал. Куда ты нажимаешь, чтобы достичь нужной формы.
– А что, ты всегда из пластилина лепишь сначала?
– Нет, только новичкам показываю.
За несколько минут Олег вылепил из пластилина подкову.
– Ну что ж! Теперь то же самое выковывай из прута! Вот и все! – Он подал Олегу прут металла квадратного сечения и щипцы. – Грей прут!
Олег положил прут в угли. Кузнец подбросил еще углей сверху и потянул какую-то задвижку в печи. Вверх взметнулся сноп искр.
– Для начала задача простая. Сделай из квадратного сечения – прямоугольное.
– Сколько греть металл?
– Поглядывай. Пока не станет соломенно-желтого цвета, но успей вовремя достать, чтобы не пережечь.
Олег любовался превращениями серого куска металла в бордовый, затем в красный, затем в желтый.
Когда прут начал белеть, он достал его щипцами и положил на наковальню.
– Блин, а где молот? – Увидев молот на подставке, побежал за ним, держа в руке раскаленный прут. Пока выбирал, прут потерял свой цвет и стал уже темно-красным.
– Грей снова! – сказал, посмеиваясь Максим. – Инструмент всегда должен быть под рукой.
Повторив процедуру, Олег положил прут на наковальню и начал ударять молотом. Сначала робко, оценивая. Потом увереннее. Как только вошел в раж, металл потемнел, но Олег продолжал его от души лупить. Максим жестом остановил его.
