Но вернемся еще раз к анкете. Черты дистона, судя по всему, есть и в жене, и в муже. В жене их больше, и они таятся не только в ее нервах, но и в самой сердцевине ее характера. Их рождает, как мы помним, неактивность ее эмоций: она не ладит с их возбудимостью, не дает изливаться наружу, выветриваться ее тягостным эмоциям.
Разладам в ней помогает и ее Марс, и твердость ее ощущений. Воинственность этих ощущений обращается и против нее самой: она может резко, жестко осуждать себя, и это еще больше усиливает в ней биение струн разлада. Это касается, видимо, всех характеров — на всех нас похоже действует активность или неактивность ощущений, миролюбие или воинственность эмоций, согласие или несогласие струн характера.
У мужа дистонные струны залегают не так глубоко. У пылких основные пружины характера сгармонированы лучше, чем у нервических. Активность ощущений позволяет им выводить наружу тягостные эмоции, избывать их. Правда, долгочувствие и узкое поле восприятий усиливают эти тягостные эмоции — тут и лежит главный источник его дистонии.
А когда долгочувствием и узостью восприятий правит Марс, его внутренние разлады разрастаются и струны дистонии звенят громко. В таких случаях активность и ненасытность ощущений обращается у пылкого против себя и близких, и он становится очень опасным, очень неуживчивым.
У мужа, видимо, этого пока не случилось. Он, судя по всему, «синто-дистон», «созвучно-разладный», причем с перевесом струн согласия. В его отношении к себе эти струны заметно преобладают — тут он куда больше синтон, чем дистон. Струны разлада громче звучат в его отношении к жизни, к другим людям, но и тут они не пересиливают струн согласия.
Это видно по многим его ответам на анкету: и по тому, что гнев бывает у него только от крупных причин, и по тому, что он более или менее легко мирится с людьми после обиды, а главное — по тому, что он постоянен в дружбе, в симпатиях, доверчив к людям, любит детей, ласку.
Судя по всему, дистония у мужа, его разладность — это часть его активного стремления улучшать жизнь, людей, себя. На струнах его дистонии чаще, видимо, разыгрывается созидательная, строительная музыка. Правда, судя по письму жены, он часто идет здесь напролом, «делает хуже, чтобы было лучше».
Тогда его созидательные по своей цели поступки делаются разрушительными — они не улучшают близких, а ухудшают их, портят отношения, характеры. Муж не умеет находить добрые ключи к своим близким, а жесткие, силовые ключи (голос Марса, воинственности) тут же порождают в близких сопротивление, будят в них своих Марсов.
Это, кстати, касается всех характеров: силовой напор почти всегда рождает в душе отпор, портит отношения — это ключевой закон сегодняшней семьи.
У жены дистония выступает под знаменем неактивности, и от этого она, видимо, чаще бывает оборонительной, защитной, пассивной. Недаром Злата О. называет себя упрямой, а мужа упорным. Упрямство — это именно оборонительное упорство, твердость в разрушении чужих усилий, защита от них; а упорство — это твердость в создании чего-то своего, а не в разрушении чужого.
Жене стоило бы, наверно, переводить свою дистонию на созидательные рельсы: тогда она перестанет быть разрушительной, то есть перестанет быть источником одних только тягостных, неприятных ощущений. Став инструментом «созидания», то есть улучшения себя, своих близких, своей жизни, ее дистония, «разнотонность», будет приносить больше приятных ощущений, чем неприятных, будет больше радовать душу, чем угнетать…
Но для этого ей стоило бы отказаться от своего разрушительного упрямства или хотя бы умерить его. Тогда и мужу незачем будет пускать в ход силовые струны своего Марса, и ноты разлада в их отношениях будут звучать слабее, а ноты согласия — сильнее.
Притяжение полюсов.
Многие, наверно, заметили, что сквозь отношения этой пары все время просвечивают общие законы личных отношений — законы, которые правят всеми темпераментами. Пожалуй, можно бы даже сказать, что в пылком и нервическом лучше всего видны эти общие законы.
По-моему, пылкий — это самый мужской из всех темпераментов, а нервический — самый женский: они больше всего сгущают в себе черточки сегодняшних мужчин и женщин. В пылком темпераменте полнее, чем в других, таится модель мужского поведения — его сильных и слабых сторон. А в нервическом полнее всего проступает модель женского поведения, с его силой и слабостью. Потому-то из рассказа об этих темпераментах каждый из нас может извлечь прямую пользу и для себя.
А как же быть с их характерами? Сходятся они или не сходятся?
У нервического и пылкого часто вспыхивает мысль, что они несовместимо разные, и особенно часто эта мысль пугает нервических.
И в самом деле, разница у них разительная: из трех главных устоев характера похож у них только один — возбудимость, а два других полярны: ощущения у нервического неактивны и кратки, а у пылкого активны и долги.
Но и возбудимость у них разная — и по качеству, и по роли в характере: это как бы звенья от разных цепей, ветки от разных деревьев. У нервического возбудимость самовластна, и она распыляет себя по множеству поводов и случайностей. Она дает ему массу впечатлений, но она командует им, несет его в своих потоках.
У пылкого возбудимость подчиняется долгочувствию. Долгочувствие держит возбудимость в руках, и она из дикой как бы становится полуручной. Чем выраженнее пылкость характера, тем менее заметна возбудимость. Многие пылкие (возбудимые — активные — долгочувствующие), по словам французских психологов, казались людям флегматиками (невозбудимыми — активными — долгочувствующими). Такими видели окружающие Наполеона, де Голля, Черчилля, Сталина. Их возбудимость была как бы под спудом, она прорывалась наружу только во вспышках гнева, да еще была видна в эмоциональности их языка, в крутой манере поведения.
Значит, весь строй ощущений у нервических и у пылких резко не сходится. К чему ведет их эта глубинная разница? Не видят ли они все в жизни сквозь разные психологические призмы? Не вырастает ли эта разница в стену между ними? Не заставляет ли она их смотреть на одно и то же разными глазами — по-разному видеть все скопления мелочей, из которых состоит их жизнь?
Психологи долго наблюдали, какие темпераменты соединяются чаще, какие реже, и выяснилось: нервические решительно предпочитают союз с полярными себе темпераментами — флегматиком и пылким.
У мужчин-нервических в такой союз вступали две трети: треть выбирала женщин-флегматиков, треть пылких. Еще заметнее такое предпочтение у нервических женщин: две пятых вступили в союз с флегматиками, две пятых — с пылкими.
Психологи считают, что здесь действует закон дополнительности, притяжение противоположных темпераментов. Нервические — люди кратких ощущений, и их тянет к людям долгих ощущений; а пылкие и флегматики как раз и относятся к ним. Нервические малоактивны в ощущениях, и их тянет к активным, больше всего к тем же флегматикам и пылким.
Переменчивые ощущения бессознательно тянутся к стойким, малодеятельные — к деятельным: они как бы ищут в них защиту для себя, ищут плюсы, которыми обделены сами. Нервические — люди с повышенной детскостью ощущений, и они испытывают смутную, но глубокую жажду застраховать, обезопасить себя, и поэтому тяготеют к людям повышенно взрослых ощущений. А флегматики и пылкие, которым не хватает детской яркости ощущений, тянутся к этой яркости у нервических, влекутся к ней.
Активность и долгота ощущений — это два главных устоя темперамента, по которым нервические ищут свою противоположность. Возбудимость для них, видимо, безразлична, так как они сами превосходят тут всех. Потому-то половина выбирает себе возбудимых (чаще всего пылких), а половина — невозбудимых (чаще всего флегматиков).
Нервические и пылкие привлекают друг друга, как уже говорилось, противоположными достоинствами. Пылкому нравится юность чувств у нервических, их порывистые и радужные ощущения, тяга к фантазии; нравится им и частая у них (особенно у женщин) хрупкость, незащищенность или, наоборот, кошачьи коготки под этой незащищенностью. Мужчинам нравится женственная грация нервических, частая у них пикантность; нервический для них — разрядка, отдых, веселье. Эти черточки вызывают у пылких и любовные, и одновременно как бы родительские, покровительственные чувства.
