Дробадонов. А ты не сживай со света постылую, чтобы сохранил бог милую.
Марина (помолчав). Послушай, Ваня! такого уговора не было, чтобы скучать. Вот видишь, какой ты некрепкий.
Молчанов (долго на нее смотрит). Марина, за что ты меня любила? Ничего, таки ровно ничего я не дал тебе, кроме слез вместе и слез в разлуке.
Марина. Не упрекай себя. Не ты в том виноват. Кто любил, тот и плакал. Она, любовь, как в песне спето про нее: "горюча любовь, слезами полита, такова любовь на свете создана".
Дробадонов. Слезы те минули. Теперь другое будет... Будет наша Маринушка жить тихонько, за Невой широкою; будем мы наезжать к ней в Питер в гости; встретимся, поцелуемся, разойдемся - друг о друге помолимся... доживем тихой старости, станем с клюкою под ручки друг с дружкой в церковь ходить да на твоих детей радоваться... (Ударив Молчанова по плечу.) Полно задумываться!
Марина. Ваня! не весь головы.
Дробадонов. Не вешай головы, тебе говорят. Примета скверная, если конь перед битвой голову весит.
Молчанов (приободряясь). Нет, я ничего.
Дробадонов (Молчанову). Ну, я пойду, скажу, чтоб запрягали. Пора вам: уж совсем стемнело.
Марина. Иди, вели закладывать.
Дробадонов уходит.
ЯВЛЕНИЕ 5
Те же и Челночек с самоваром в руках. За ним другой парень с чайным
прибором. Всходит луна.
Марина (Челночку, усаживаясь за самоваром). Вот Паша молодец! А я тебя еще впервой и вижу, как ты вернулся. Ты ведь теперь совсем заграничный сделался. Ну что ж ты делал там, за границей?
Челночек. Трактир Корещенкову в Париже, Марина Николавна, становили.
Марина. Понравилось тебе в Париже?
Челночек. Н-ничего городишко.
Марина. Лучше нашего?
Челночек. Совсем не сравнивать, Марина Николавна. Гораздо нашего превосходнейше.
Марина. Скажи пожалуйста! Что ж ты там что заметил такое?
Челночек. Как же, Марина Нйколавна, не заметить! Много есть прикрасного. Как только сейчас первый шаг, как из самого агона выйдешь, сейчас надписи всякие: тут "пур для дам", тут "пур для мужчин". Прикрасно все.
Молчанов (смеясь). Ишь над чем остановился!
Челночек. И обращение, Иван Максимыч, совсем другое. Запрещениев тоже меньше. (Заискивающим голосом и глядя на Молчанова.) У них, что господа, что такие, идут по улице да все "тру-ля-ля - тру-ля-ля", - а у нас теперь Фирс Григорьич Князев даже такой строку-ляр издал, чтоб даже по городу голосу никто взвесть не смел, а там все горланят.
Марина. А ему что, Фирсу, ваши песни помешали?
Челночек. Да так это, Марина Николавна, значит для политики, чтоб запрет от него исходил.
Марина. Эх, ребята, смотрю я на вас, стыдно вас и ребятами-то звать. Залучили б вы его в темном месте, да такую б политику ему шпандарем задали... Это одному страшно, а ведь вас сколько на фабриках! на всех ведь не розыщетоя и со всех не взыщется. А хотя б и взыскалось! Рыло в крови, да наше взяло - вот молодцовская ухватка!
Челночек. Да разве, Марина Николавна, в том? Разумеется, если б он сюда, то б... Тут ба его по кусочку не достало!
Голоса фабричных. Э, если б он здесь-то показался. - Тут ба его и решение!
Марина. Ну, это я шутила. (Подавая Молчанову чай.) А ты опять заневестился, голову нуришь! Ваня! Ваня! (Челночек отходит.) Ванюша! Ваня! Ваня! (Поднимает его голову.) Ах, какой характер! Тебя в руки берешь, а ты рассыпаешься. (Горячо.) Не весь головы! Уедем так, чтоб наше горе смеялось. (Фабричным, которые пьют водку.) Ребята! повеселите-ка хозяина: он что-то скучен! Песню! песню, ребята! песню! такую, чтоб горе смеялось.
Фабричные. Сейчас, Марина Николавна! (Скучиваются, Один достает из-под полы, кларнет и дает тон.)
Хор
Во лузях, во лузях,
Во лузях, во зеленых лузях. (bis)
Выросла, выросла,
Выросла трава шелковая, (bis)
Врознь пошли, врознь пошли,
Врознь пошли духи малиновые, (bis)
Марина. Живо, ребята, живо! (Становится перед Молчановым и подпевает.)
Хор
(чаще)
Уж я той, уж я той,
Уж я той травой выкормлю коня, (bis)
Марина. Чаще!
Хор
Выкормлю, выкормлю,
Уж я выкормлю, вывожу его. (bis)
Поведу, поведу,
Поведу я коня к батюшке, (bis)
Марина кокетливо трогает плечами и бровью и топает в такт ножкой.
Хор
Государь, государь,
Государь ты мой батюшка, (bis)
Марина вынимает белый платок и пляшет.
ЯВЛЕНИЕ 6
В это время из глубины сцены, из-за кустов, выходят никем не замечаемые Князев, Анна Семеновна, Мякишев, Марья Парменовна, Минутка, Колокольцов и купцы. Князев дает своей компании знак остановиться и один, по-прежнему
никем не замечаемый, тихо подходит к песенникам.
Хор
(продолжает)
Ты прими, ты прими,
Ты прими мово ворона коня, (bis)
Марина останавливается и, положа Молчанову руки на плечи, смотрит ему в
глаза.
Хор
(протяжнее)
Ты услышь, ты услышь,
Ты услышь слово ласковое,
Ты прими слово приветливое.
Марина (всплескивая руками). Да услышь же, Ваня, слово ласковое и прими слово приветливое!
Молчанов (с чувством). Жизнь моя! что я с тобою теряю!
Оба бросаются друг к другу и плачут.
Князев. Люблю девку за издевку!..
Все оборачиваются на его голос. Общее смятение. Молчанов почти падает на скамью. Марина смело выступает и загораживает его собою. Фабричные тихо
жмутся и прячутся друг за друга.
(Язвительно вздохнув). Это хоть бы и на театре представить не стыдно! (Подходит с палочкой к фабричным и всматривается в их лица.)
Молчанов (отодвигая Марину). Это что еще за штука новая.
Марина (удерживая его). Ванюша! Ваня, не горячись!
Молчанов. Постой, - я даже вовсе не сержусь. Я только смотреть хочу, что это? Вломились в дом!
Князев (фабричным). Что же, голосистые соловушки? Или песня кончена? (Всматривается пронзительно в каждое лицо.)
Челночек (про себя). Ух, глазищи! (Юркает в задние ряды.) В молоко взглянет, молоко скиснется.
Князев (водя палочкой над головами толпы и ударяя по маковке спрятавшегося Челночка). Ты, как тебя? Павлушка, кажется?
Челночек (робко). Я, Фирс Григорьич, здесь машионально... (Оправляясь.) Я чай подал по Марины Николаевниному приказанию.
Князев. А она здесь у вас приказывает? (Фабричным, подняв палку по направлению к дому.) Вон!
