Они лежали вповалку; судя по всему, взбесившееся световое копье нанесло им тяжелые раны. Но ни одного, чья Жизнь полностью вышла, Юджио не видел; естественно – все же это Рыцари Единства. Сильных кровотечений тоже не было, так что, по-видимому, они смогут двигаться достаточно скоро.
Но им-то достались лишь отдельные взрывчики, а вот Фанатио получила полновесный удар громадным копьем тьмы; даже не глядя на лужу крови, растекающуюся вокруг лежащей женщины, легко было догадаться, что ее Жизнь на грани истощения.
Подбежав к Кирито, стоящему на коленях возле женщины-рыцаря, Юджио затаил дыхание и глянул через плечо своего партнера.
С близкого расстояния раны по всему телу Фанатио выглядели так ужасно, что ему захотелось отвести глаза. Торс и ноги были пробиты лучами в четырех местах, правая рука изорвана шипами ледяных роз и в придачу обожжена последней атакой «Небесного меча»; на ней буквально живого места не было.
Но, естественно, кошмарнее всего была рана в верхней части живота, куда пришелся прямой удар Кедра Гигаса. Там зияла дыра с кулак взрослого мужчины, из которой струилась кровь. Лицо с закрытыми глазами приобрело слабый сиреневый оттенок, словно туда пробрались краски с доспехов, и выглядело абсолютно неживым.
Кирито как раз сейчас применял Священное искусство, пытаясь сделать что-то с этой раной, – он держал руки над животом Фанатио. Окно Стейсии он открывать не стал – видимо, потому что сейчас смотреть на Жизнь Фанатио было бессмысленно. Почувствовав приближение Юджио, он произнес напряженным голосом, не поднимая головы:
– Помоги, а то кровь не останавливается.
– А… ага.
Кивнув, Юджио опустился на колени напротив Кирито и приложил руки к ране. Произнес то же самое заклинание лечения световыми элементами, которое недавно использовал на Кирито; кровотечение вроде как ослабло немного, но до полной остановки было еще далеко.
Если Юджио с Кирито так и продолжат – очевидно, они просто истощат запасы Священной силы и не смогут больше вызывать световые элементы. Фанатио восстановит часть Жизни, если Юджио с Кирито поделятся своей, но при сохраняющемся кровотечении это все равно будет бесполезно. В общем, чтобы спасти жизнь женщины, требовалась помощь от кого-то, более сведущего в лечебных Священных искусствах, чем они, или же легендарный эликсир.
Молча глядя в лицо Кирито, Юджио крепко закусил губу и после секундного колебания произнес:
– Это невозможно, Кирито. Она теряет слишком много крови.
Кирито какое-то время молча смотрел в пол, потом наконец ответил хриплым голосом:
– Я знаю… но если я буду продолжать искать, то… то наверняка найдется какой-нибудь способ. Юджио, умоляю, подумай тоже.
В его лице читалось бессилие – такое же выражение у него было два дня назад, когда он не смог предотвратить то мерзкое злодеяние над их слугами Тиизе и Ронье. У Юджио кольнуло в груди.
Однако сколько бы он ни думал, ему было ясно – просто не существует способа удержать угасающую у него на глазах Жизнь. У него мелькнула мысль вылечить четырех лежащих позади рыцарей и заставить их помочь, но на такие окольные пути просто не было времени. Скорее всего, как только Кирито или Юджио прекратят применять Священные искусства, Фанатио потеряет остатки Жизни, и уже навсегда. И даже если они продолжат – конец будет тот же, но несколько минут спустя.
Юджио принял решение и сообщил своему партнеру самым серьезным голосом, на какой только был способен:
– Кирито. Ты мне сказал, когда мы выбрались из тюрьмы, помнишь? Что я должен быть готов убить врага, если вообще собираюсь идти дальше. Разве ты не так же решительно был настроен, когда сражался с ней только что? Разве ты не применил тот прием, после которого только один из вас должен был остаться в живых? По крайней мере эта женщина… Фанатио-сан не колебалась. По ней ясно видно было, что она поставила на кон жизнь… в этом я уверен. И ты тоже должен понимать, Кирито… сейчас мы уже не в том положении, когда можем выигрывать и при этом заботиться о врагах и жалеть их.
В конечном итоге так и получается, когда обращаешь против врага не деревянный, но настоящий меч. Юджио выучил это ценой дрожи в руках, свирепой боли в правом глазу и ледяного ужаса в груди, когда отсек руку Умбера.
И, кстати, он всегда, еще с той встречи в лесу возле Рулида верил, что его черноволосый партнер понял это давным-давно.
Услышав голос Юджио, Кирито стиснул зубы и замотал головой.
– Я понимаю… должен понимать. И она, и я дрались на полном серьезе… честный бой, в котором мог победить любой из нас. Но… она же насовсем исчезнет, если умрет! Она прожила больше ста лет… в сомнениях, в любви, в страдании; я просто не могу допустить, чтобы такая душа пропала… в смысле… я ведь, даже если умру…
– Э?..
«Даже если он умрет» – что он этим хочет сказать? Любой человек, когда у него не остается Жизни, покидает Мир людей, и его душа предстает перед богиней жизни Стейсией. Раз Кирито, несмотря на все его тайны, человек, значит, и к нему это тоже относится.
На мгновение Юджио охватило замешательство, но оно рассеялось, когда Кирито внезапно задрал голову и завопил:
– Эй, ты слышишь?! Ты, командующий! Твой заместитель тут умирает! Старейший, как там тебя – тоже пойдет! Если кто-нибудь меня слышит – идите сюда и помогите!!!
Его крик мягким эхом разнесся под высоким потолком и канул. Однако Кирито, не сдаваясь, продолжил вопить:
– Кто угодно… там ведь есть еще Рыцари Единства, правда?! Давайте сюда, помогите своему товарищу! Мне плевать, священник, монах… только придите!!!
Никакого ответа сверху не донеслось; лишь три богини, изуродованные до неузнаваемости, молча смотрели вниз. Даже дуновения ветерка не ощущалось в коридоре, не то что присутствия какого-то нового живого существа.
Друзья снова перевели взгляды на Фанатио; ее глаза и волосы постепенно утрачивали цвет. Ее Жизнь сейчас составляла где-то сотню, может, даже полсотни… Юджио хотел по крайней мере безмолвной молитвой проводить заместителя командующего Рыцарями Единства Фанатио Синтезис Ту, отправляющуюся в Небесный град, и потому попытался успокоить Кирито, но тот продолжал кричать.
– Умоляю… кто-нибудь! Помогите, если следите за нами! …Да, точно, Кардинал! Кардина-…
Кирито осекся, будто что-то застряло у него в горле.
Юджио поднял взгляд и был потрясен: на лице его партнера сперва появилось удивление, потом неуверенность и наконец решимость.
– Э-эй… чего это так вдруг?
Кирито, не ответив, сунул руку под куртку.
И вытащил оттуда – качающийся на тонкой цепочке маленький кинжал.
– Кирито!.. Это же!!! – вырвалось у Юджио.
Точно такой же кинжал свисал с шеи Юджио. Забыть о них было невозможно: эти кинжалы им с Кирито перед выходом из Великой библиотеки дала Кардинал, прежний первосвященник (пока ее не изгнали). Они были лишены всякой боевой мощи, но временно связывали того, в кого втыкались, с Кардиналом. Она передала один кинжал Юджио для Алисы, второй – Кирито для Администратора; это были их козырные карты.
– Так нельзя, Кирито! Кардинал сказала, что других у нее нету… он же для боя с Администратором…
– Я знаю… – с болью в голове простонал Кирито. – Но так я смогу ее спасти… Не помочь человеку, если я могу это сделать… Я просто не могу ничего поставить выше человеческой жизни.
Он уставился на кинжал в правой руке с выражением страдания и в то же время решимости. И –
Без тени сомнений вонзил его в левую руку Фанатио – единственную не пострадавшую часть ее тела.
В то же мгновение весь кинжал вместе с цепочкой ослепительно засиял.
Прежде чем Юджио хотя бы дыхание успел перевести, кинжал распался на несколько нитей фиолетового света. Приглядевшись, Юджио увидел, что каждая из этих нитей – строка букв Священного языка вроде тех, что можно увидеть в окне Стейсии. Крошечные буквы отделились друг от друга и, проскользив в воздухе, погрузились повсюду в тело Фанатио.
Рыцарь Единства окуталась фиолетовым сиянием. Это невероятное зрелище настолько захватило Юджио, что он не сразу заметил – кровь перестала течь из раны в верхней части живота.
